Несколько сюрпризов от Принцев
Шрифт:
– Спасибо, Северус. Спасибо, что берег моего сына. И спасибо, что любил его. Он умеет быть благодарным, - Северус в душе насторожился: слишком знакомым был этот хитрый взгляд.
– Ты не разочаруешься в нем.
– Что ты задумала?
– Северус не смог удержаться от улыбки: это прозвучало так… по-детски, беззаботно, что ли.
– Неужели ты думал, что после всего, что ты для него сделал, он тебя отпустит?
– Лили повеселела.
– Ну уж нет. Он и так остался почти один. А у тебя слишком хорошо получилось заботиться о нем.
Лили заглянула Северусу в глаза - он, почему-то, смутился. А Лили без сомнений втянула его в поцелуй, глубокий, долгий, пронзительный и яркий, словно оргазм…
А в следующую секунду оба оказались около Гремучей ивы.
И рядом с Лили стояла неразлучная троица Мародеров.
– Он будет любить тебя, Северус, - тихо пообещала Лили.
А Северус вдруг понял, что сейчас произойдет. Сердце ударилось о ребра так сильно, словно хотело разбиться. Северус протянул к Лили руку, словно пытаясь ее задержать, но Лили уже обнимал Джеймс, почти пряча за свою спину.
– Будет, - подтвердил он с нехорошей угрозой, - только ты уж не испугайся Поттера.
Блэк, мрачный, стоял на месте. Ремус шагнул к Северусу и, кажется, с какими-то извинениями протянул руку. Северус без внимания пожал ее - он все еще смотрел на Лили. Пока было можно хотя бы смотреть. Одними губами она прошептала «Прощай». И улыбнулась.
А потом все четверо медленно растворились в предвечернем воздухе.
Навсегда.
Северус не обращал внимания на слезы. Он только что потерял прожитую жизнь.
По привычке
Всякий, кто любит одиночество, либо - дикий зверь, либо - Господь Бог.
Ф. Бэкон
Северус бродил по Хогсмиду, не обращая внимания на окружающие его души и тем более не обращая внимания на людей. Теперь можно было следить за временем - но какой смысл? Совсем недавно у Северуса было невероятно много - и он не умел это ценить. У него было реальное, значимое прошлое - а осталось воспоминание. Всего лишь яркая полоса в мыслях.
В душе была только пустота.
На самом деле Северусу не было ни грустно, ни одиноко. Было пусто.
Не было ни желаний, ни долгов, и ничто уже не заставляло его продолжать существование. Если бы Северус почувствовал зов истинной смерти, он переступил бы грань, не раздумывая, - потому что это было бы хоть каким-то импульсом. Но Северус просто бродил в одиночестве. Горе, тоска, даже сожаление давно исчезли. Северус был абсолютно свободен. И совершенно не знал, что делать.
Иногда он встречал Дамблдора - тот укоризненно качал головой, но ничего не говорил и вскоре уходил. Северус смотрел ему вслед, хотел что-то спросить, но не знал, что.
* * *
А однажды Северус почувствовал, что его кто-то зовет.
И понял, что имела ввиду Лили. Зов ощущался очень отчетливо, словно дергал самые мысли, иногда даже не давая сосредоточиться. Северус старался
Это заставляло концентрироваться на чем-нибудь другом, чему можно было бы посвящать раздумья. И Северус погрузился в изучение окружавшего его мира.
Вскоре он узнал, что ни живые, ни призраки никак не могут контактировать с душами умерших. Хотя, существовала некромантия… Но призывать Северуса с того света почему-то никто не спешил, и вопросы о некромантии остались без ответов.
Кроме того, очень быстро Северус научился перемещаться в пространстве - это походило на аппарацию, но с двумя отличиями: промахнуться было невозможно, и представлять себе конечный пункт было необязательно. Экспериментируя, Северус посетил Швецию, Тибет, водопад Виктория, Аризону, жерло неизвестного вулкана и Марианскую впадину. Достаточно было знать название цели или представлять ее хотя бы в общих чертах, или просто уметь концентрироваться на ощущениях. Однажды последний способ завел Северуса на Эверест.
Туда, где он обнимал Лили.
«Ну вот я и добрался до вершины горы», подумал Северус.
И здесь его настиг очередной зов. Зов раздражал, точно так же, как раздражало бы сквозь сон слышать свое имя. В конце концов Северус сдался и последовал на зов.
И оказался в закрытой лаборатории Аврората. В весьма неожиданной компании Гарри Поттера и Лисички Лепринц - молодой немного неуклюжей, но талантливой родственницы. Не узнать ее было невозможно. Северус улыбнулся и прислушался к разговору.
Минуту спустя Северус очень и очень жалел, что не может влиять на мир живых. Нахальная девчонка рассказывала Поттеру, как шесть лет назад один из слушателей с консилиума умудрился в первый же час стянуть с одежды Северуса волосок для Оборотного зелья и, пока сам Северус решал проблемы с администрацией, вальяжно расхаживал по зданию в его обличье, в ярко-розовой мантии и с двумя высокими хвостиками. Помнится, какого-то испанского старика чуть не хватил удар, когда два Снейпа встретились в коридоре. От крика разве что здание не тряслось. А нормально выступить в тот раз Северусу так и не удалось (в конце концов, он, в злости раскидав листы доклада, аппарировал непосредственно из аудитории).
А сейчас эту замечательную историю с неподдельной улыбкой слушал Поттер, вполне сносно готовя при этом Бодрящее зелье. Северус отметил, что Поттер, в общем-то, вполне способен правильно оперировать инструментарием. Да это и не удивительно - с его матерью. С другой стороны, сам Северус помешивал бы зелье не постоянно против часовой стрелки, а каждый седьмой раз по ней - это сокращает количество необходимых помешиваний, а так Поттеру еще минут пятнадцать половником возить…
«Профессор…», неожиданно услышал Северус, когда Поттер потянулся к банке с зернами кофе. Снова «Профессор…» - когда Поттер досыпал на чашечку весов вторую имперскую унцию молотой чешуи. Его звал Поттер.