Нескучная история. Книга 2
Шрифт:
– Кажется, сейчас в тамбуре видел одного из ваших вчерашних противников по поединку, – сказал Викентий Фёдорович, размешивая ложечкой сахар. – Он стоял у туалета и читал надпись над мусорным бачком… Или сделал вид, что её внимательно читает, когда меня увидел.
– И что же гласила надпись? – спросил Иван.
– «Нажми педаль».
– И он нажал?
– Кажется, нет, – Викентий задумчиво звякал ложечкой, мешая сахар. Наконец, он взялся за ручку подстаканника и осторожно пригубил горячий чай: – А когда я пошёл в купе, то оглянулся и увидел, что этот тип пристально
– Для чего? – спросил Андрон.
– С целью мести за побои… Наверное, я для них – ваш соратник!
– Если с целью мести, то эта слежка лишена смысла, – сказал Иван.
– Почему?
– Потому что побои они выпросили сами, отказавшись стереть наши фото, сделанные нагло и без разрешения. Зачем выпрашивать тумаки подобным образом, а после мстить за них? Следовательно, они фотографировали нас, уже имея некоторую цель, которая пока нам неизвестна… Вот эта самая цель и есть причина слежки…
– Всё ясно! – внезапно перебил его Викентий. – Это папарацци! – он выпучил глаза и прикрыл ладонью рот: – Они следят за мной, как за представителем партии «Свободная реформа»!.. Узнали, что мы налаживаем связи с дальним регионом и бросились на сбор информации!.. А вас приняли за моих спутников! Ах, вот в чём дело-то!.. М-м-м!.. – он снова прикрыл ладонью рот, замычал и закачался туловищем из стороны в сторону: – Возможна информационная диверсия! Нужно срочно сообщить в центр, что за мной по следу кинулись газетные зубры!.. Где мой смартфон? – Викентий подскочил и стал хлопать рукой по верхней полке в поисках сотового…
– Да вы позавтракайте сперва, – говорила ему Катя, в то время как Иван с Андроном изумлённо переглядывались, стараясь не расхохотаться: – Не бойтесь! Не ворвутся они в купе с микрофонами и кинокамерой… Попейте чаю…
Но Викентий совершенно лишился покоя. Он залез на верхнюю полку и стал звонить партийному начальству:
– Наденька!.. Наденька! – кричал он в свой смартфон, – срочно найдите мне Артура Смарагдовича!.. Где он?! В банке?! Нет?.. В баньке?! Скажите, что за мною увязались журналисты центральной прессы!.. Проходу не дают! Пока я умывался, дежурили у туалета!.. Что мне делать?! Что делать?! Они же могут внезапно начать брать интервью!.. А я не уполномочен на интервью центральной прессе!.. Сообщите Артуру Смарагдовичу немедленно, как только он вернётся из баньки!.. Не из баньки?.. Из банка?! Откуда бы ни вернулся, сообщите!.. Что?.. Поедет в банк из баньки?! Наоборот?.. Из банка в баньку?.. Сообщите, где бы он ни был, что я окружён прессой! Держу оборону!..
Друзья перемигивались, тихо смеясь, пока Викентий неистово обзванивал своё начальство. Доложив, что обложен журналистами со всех сторон и получив необходимые рекомендации от Наденьки, он наконец умолк и спустился вниз. Завтрак продолжился в тиши общего молчания. Иван и Андрон с Екатериной юмористически перемигивались и незаметно ухмылялись.
– Вот напасть-то навалилась, – вымолвил Викентий. – Теперь и шагу
– Вы же, либералы, за свободу боретесь, – сказал Иван, – почему сами-то такие несвободные?..
– У нас строго, – отвечал Викентий, – чуть что не так – и без зарплаты.
– А-а… Это всегда дисциплинирует… Но вы совершенно зря боитесь и попусту будоражите ваше начальство!
– Почему?
– Потому что, чем докладывать своим шефам о внимании прессы, проще притвориться глухонемым, и всё.
– Глухонемым?!
– Ну да! – Иван повернул ладони вверх, как бы стараясь показать простоту решения. – Они вас спрашивают, а вы мычите им в ответ…
– Как мычите?.. – не понял Викентий.
– Глухо!.. Вот так: «Ммм… Ммм…» Можете при этом ещё и головой мотать. Будто хотите что-то вымолвить, но не выстраивается речь.
– А-а… Вон оно что!..
– Ну да. Ничего же сложного. Они отстанут от вас, и всё…
Викентий не успел ответить, потому что постучали в дверь… Викентий на всякий случай прикрыл лицо салфеткой, делая вид, что вытирает губы, а Иван с Андроном враз гаркнули:
– Войдите!
Дверь отворилась, и в купе заглянул долговязый человек с острым носом. Он обвёл всех взглядом и произнёс с лёгким акцентом уроженца Прибалтики:
– Здравствуйте, господа!.. Я пассажир из соседнего купе. А не найдётся ли у вас консервной открывалки?
– Найдётся, если поискать, – ответил Иван и, встав на две нижние полки, потянулся к багажному отделению за рюкзаком, где был упакован их нехитрый скарб. Он стянул рюкзак вниз и, присев на диванчик, стал в нём рыться… Тем временем Екатерина пригласила соседа пройти и сесть за стол.
– Хотите чаю? – спросила она. – Мы для себя уже по второму стакану заказали, а я не хочу так много, так что можете выпить мой, – и она подвинула гостю стакан чая в подстаканнике.
– Очень мило, – ответил тот, – я не откажусь от предложения столь симпатичной дамы, – он принял стакан и, положив в него два куска сахара, стал неторопливо размешивать. Андрон, Катя и Викентий молчали и украдкой разглядывали гостя.
– Нашёл! – сказал Иван и вынул консервный нож из рюкзака… – Вот, пожалуйста, возьмите… В дороге вещь всегда не лишняя.
– Ещё какая не лишняя! – ответил гость, с удовольствием прихлёбывая чай. – Особенно с моим попутчиком!
– Что ж за попутчик у вас такой? Любитель консервов? – засмеялась Катя.
– Ещё какой любитель! – улыбаясь, отвечал сосед. – Шведа везу в глубинку… Мистер Арвид Портмонессон… А он – швед этот – страсть как привязался к нашей кильке в томатном соусе. Съедает по две банки за присест! Причём первую съедает, запивая молоком, а вторую – вы не поверите – под арманьяк!
– Под арманьяк?! – удивлённо воскликнул Иван. – Да это же гурман из гурманов! Кильку в томатном соусе и с арманьяком очень любил сам Наполеон… Он и спать, бывало, не ложился, пока его таким вот образом не угостят. Поэтому в обозе ему всегда везли несколько бочонков кильки и подводу арманьяка…