Несломленная
Шрифт:
Естественно, она не могла сразу же уложить Романова в постель, чтобы предъявить ему уже существующую беременность. Богатыми глупые люди обычно не становятся. Сколотив состояние, мужчина умеет все просчитывать моментально, поэтому здесь нужна была тонкая игра.
И Жанна, избавившись от ребенка, раскинула сети своего обаяния. Она заполучила пропуск в вожделенную сытую жизнь, потеряв возможность иметь детей.
Тогда ее особо это не беспокоило, она никогда не разделяла всеобщее умиление крикливыми и сопливыми существами. И только сейчас жало зависти вонзилось в ее душу
Но полученный опыт снова заговорил в ней голосом Разума. «А сколько страданий пришлось Алене пережить, причем и по твоей вине, прежде чем стать счастливой?!»
Недолгое пребывание в монастыре пробудило в ней те черты, которые она c юных лет старательно запихивала в тайники души, чтобы не мешали добиваться поставленных целей.
Она начала задумываться о том, что в жизни все не так, как она себе представляла. Счастье не зависит от размера кошелька, статуса и количества лайков в инстаграмме. В погоне за призрачным престижем, она потеряла способность радоваться просто от того, что живет.
В монастыре ей неоднократно назначалась в качестве послушания работа в доме престарелых. Поначалу волосы шевелились при виде безысходности молчаливого ожидания безрадостного конца. Люди тупо ждали смерти как избавления. Беседуя с ними, помогая совершать простейшие действия, Жанна, никогда не интересовавшаяся проблемами других, услышала много жизненных историй, которые брали за душу. У многих обитателей этого своеобразного чистилища были родственники, которые иногда отделывались от угрызений совести кульком апельсинов и конфет. Но эти подачки не могли стереть печать отверженности и ненужности на лицах стариков.
Были, правда, и такие, которые не поддавались унынию, активно участвовали в редких праздниках, песнями типа «Врагу не сдается наш гордый «Варяг!», прогоняя хандру. Одна старушка заставила Жанну чуть ли прослезиться. Она открыла ей такой простой закон жизни, о существовании которого прожженная эгоистка даже и не подозревала.
– Я проснулась утром. Холодно, на улице мелкая противная морось. Но у меня есть зонтик, и я могу своими ногами пойти погулять под дождем. И могу своими глазами его видеть. А сколько людей лишены такой возможности?
Эту старушку она не раз вспоминала, когда отчаяние накатывало, как цунами, фактически не давая шансов выбраться и сохранить душевное равновесие. А после преступления, совершенного ею по отношению к Алене, эти приступы появлялись постоянно.
Первая волна, которая, казалось, должна была ее совсем уничтожить, разметала ее жизнь в клочья. Это было осознание того, что давний, проверенный партнер, уважаемый седовласый адвокат, ее «кинул».
Наведя справки о Ярцеве и Алене, с некоторым облегчением узнав, что с ненавистной соперницей все относительно благополучно, Жанна решила, что теперь можно возвращаться к привычной жизни. Хотя необходимость внесения корректив в образ мыслей уже была ясна.
Жанна позвонила Меренцеву:
–
– Жанночка, боюсь нужно немного повременить. Возникли непредвиденные трудности – фондом заинтересовалась прокуратура. Потерпи немного, - вкладывая в свою речь максимальную долю убедительности, ответил адвокат.
Жанна не нашлась, что сказать. Неслабая тень сомнения накрыла ее безоблачное настроение, и она только и смогла вымолвить:
– Что же теперь делать?
Ответ Меренцева не блистал оригинальностью и не вселял никакой радости:
– Ждать.
Жанна некоторое время пыталась вытрясти из адвоката правду и свои деньги, но безуспешно. Узнать, действительно ли арестованы средства, как утверждал ее уже теперь бывший деловой партнер, возможности не было. И единственный человек, который ей мог бы помочь, был Ярцев. И по иронии Судьбы от него единственного из всех живущих на Земле людей меньше всего можно было ожидать помощи.
Въевшийся ей в память тревожный сон про акулу получил свою разгадку – она осталась без зубов, то есть практически без средств к существованию и без жилья. Хорошо хоть деньги с карты не отдала, ума хватило. С трудом, продав драгоценности, удалось наскрести на крохотную комнатушку в коммуналке.
Последние полгода жизни пронеслись в ее памяти, как разрушительный торнадо, вывернув душу наизнанку, исторгнув из нее горькие слезы.
Она снова вышла на улицу – в предыдущий раз ей так и не удалось получить удовольствие от сигареты – и прикурила. Нервные затяжки перемежались всхлипываниями, принося потихоньку успокоение.
– Девушка, я могу вам помочь? – услышала она приятный спокойный голос. Вынырнув из омута страдания, она уставилась на говорившего.
Врач скорой помощи возвращался с чемоданчиком с вызова пешком, так как и его машина не смогла подъехать к подъезду из-за грузовика.
– Такая красивая барышня не должна плакать, - и заметив в свете включившегося фонаря кровь, сочащуюся из ссадины, обеспокоенно сказал, - пойдемте в машину, я окажу вам помощь. Вас могут отпустить? Мы и домой вас доставим, на сегодня пока вызовов нет, - слова мужчины, сочувственные интонации, с которыми он говорил, вызвали у Жанны чуть ли не истерику. С ней так давно не говорил!
– Могут, - давясь слезами, проговорила она. – Я быстро, – и побежала отпрашиваться.
Обрабатывая ссадины, добрый доктор, покачивая головой, пошутил:
– Как же это вас угораздило? В какой-то акции протеста участвовали?
В душе Жанны колыхнулся ветерок надежды. Акция. У нее в голове родился рекламный проект, который давал возможность поучаствовать в конкурсе. А там появится перспектива стать менеджером и …карьерный рост может быть ограничен только собственными ограниченными умственными способностями.