Несносная девчонка

Роллз Элизабет

– Дэнни, не позволяй ему толкать меня носом. Я почти закончила. В следующий раз не принесу сахар.

Не ожидая услышать этот голос, доносившийся из стойла раненой лошади, Джек замер. Что здесь делает Крессида?

– Правильно, мисс Крессида. У Огненного длинный нос.

Господи! Да это Дэниел, младший сын Клинтона. Чем же сия парочка занимается?

Послышался приглушенный смех, и у Джека бешено заколотилось сердце.

– Очень длинный. И волосатый. Без твоей помощи я бы не справилась. А у меня для тебя

сюрприз.

Последовало смущенное бормотание.

– Да я и не помышляю предлагать тебе деньги, Дэнни. Подожди минутку…

Наступило долгое молчание.

– Ну вот. Готово.

Джек услышал звук рвущейся бумаги.

– Как думаешь, твоим родителям понравится?

– Вот это да, мисс Крессида! Ну в точности я! Я и не знал, что тоже получусь. Думал – только старина Огненный. Что ж вы мне ничего не сказали?

Крессида засмеялась.

– Тогда бы у тебя был неестественный вид.

– Отпустить Огненного, мисс?

– Сначала я уберу альбом. Все в порядке. Ах, ты, большой слюнявый дурачок!

Джек заглянул в стойло и увидел Дэнни Клинтона, который держал в руке лист бумаги. А Крессида сидела на перевернутом ведре и кормила сахаром его любимую верховую лошадь.

– Доброе утро, мистер Джек, – тоненьким голоском выкрикнул Дэнни.

У Крессиды вырвалось слабое «ох», и она обернулась. Огненный зажевал быстрее и стал толкать девушку, требуя еще сахара.

– Привет, Дэнни, – ответил Джек, входя в стойло. Повернувшись к Крессиде, он сказал: – Вот вы где, моя дорогая. Ваш отец беспокоится.

Она удивленно подняла брови, услыхав явную ложь.

– В самом деле? Это произошло до или после того, как вы обратили его внимание на мое отсутствие?

– Посмотрите, мистер Джек, – с восторгом произнес Дэнни, – что мисс Крессида нарисовала для мамы и папы. – Он с гордостью показал набросок.

– Боже мой! – воскликнул Джек.

Сходство было поразительное. Крессиде непонятно каким образом удалось всего несколькими штрихами передать непоседливость мальчика и его любовь к лошадям. Перепачканная рука благоговейно гладит блестящий нос животного. А лошадь… Крессида разглядела в сильном, резвом коне доброго гиганта, нерешительно сующего нос в карман мальчишки.

Джек отдал рисунок Дэнни и посмотрел на Крессиду – она собирала рисовальные принадлежности. Он смог увидеть только ее покрасневшую шею. По крайней мере девушка тепло одета. Если бы она была в тонком муслиновом платье, обрисовывающем округлые бедра, он этого не вынес бы.

– Скажи своей маме, Дэнни, что я велю вставить рисунок в рамку, если она захочет, – предложил Джек.

Дэнни раздулся от гордости.

– Ух ты! Картина на стене? До свидания, мистер Джек! До свидания, мисс. Спасибо вам!

Крессида тем временем сложила свои вещи и выпрямилась. Она раскраснелась, а Джек мог думать только об одном – разрумянится ли

она еще пуще, если он ее поцелует. Сначала, конечно, нежно, но когда она опомнится от изумления и ответит на его поцелуй, то… Он знал, что страсть захлестнет его, стоит ему коснуться ее рта.

– Вы искали меня? Папе нужно принести еще книг?

От ее вопроса Джек опомнился.

– У вашего отца достаточно книг. И хотя я недоумевал, куда вы подевались, на конюшню зашел, чтобы проведать Огненного. Ведь это по моей вине у него поранена нога.

– В таком случае не буду вам мешать, – сказала Крессида и пошла к двери.

Но он поймал ее за кисть. Девушка сжалась. Надо выдернуть руку. Но как это сделать, не причинив ему боли?

– Сэр, вы ведете себя нечестно.

– Нечестно, Кресс? Почему?

– Вы держите меня правой рукой и прекрасно знаете, что, если я попытаюсь вырваться, то сделаю вам больно.

– Знаю, разумеется, но иду на риск, моя дорогая. Иногда риск бывает оправдан. Скажите – у вас много рисунков?

– Не очень, – отрезала девушка. – Я давно не рисовала.

Отпустит он ее или нет?

– Моя мама любила рисовать, – сказал Джек. – Кажется, она до сих пор этим занимается.

Нежные нотки, прозвучавшие в его голосе, поразили Крессиду.

– Ваша мама еще жива?

Он удивился.

– Да. Она большую часть года проводит в Лондоне.

– Не здесь?

Джек покачал головой и с усмешкой объяснил:

– Мама считает, что, если мне нужна хозяйка в доме, то я должен жениться. Но особняк для нее всегда готов. На Рождество она приезжала вместе с моей сестрой леди Барраклаф, ее мужем и всей семьей. Слава богу, они отбыли до того, как я сломал ключицу.

– Простите, я не поняла…

– Устроили бы жуткую суету, – пояснил Джек. – Хуже, чем вы вместе со слугами.

– Я не устраиваю суеты, – сквозь зубы процедила Крессида.

– Разве? Тогда почему вы не хлопнете меня по плечу и не вырвете руку? Или это не входит в ваши планы?

Какие планы? О чем он? Девушка быстро нашлась:

– Вам незнакомы хорошие манеры и обычная порядочность?

– Сдаюсь. Мама с сестрой одобрили бы ваш ответ.

Что ей до того? Родственницы знатных женихов обычно равнодушны к дочерям обнищавших священников.

– Вам еще что-то нужно узнать? Если нет, то будьте так добры и отпустите мою руку. Огненный, сейчас же прекрати!

Гнедой, отчаявшись получить еще сахара, стал зубами стягивать с ноги повязку.

Джек выругался, отпустил Крессиду и шагнул к коню. Ухватившись за недоуздок, он приподнял его голову.

– Тебе придется потерпеть еще немножко, старина.

Крессиде следовало бы убежать, но слишком велико было искушение поддеть Джека.

– Ну и ну! – сказала она. – Он ведет себя, как некий джентльмен, не желающий носить перевязь.