Несокрушимо
Шрифт:
Моя злость на Бретта снова вспыхнула с новой силой. Это всё его вина, и я понятия не имела, как с этим справляться. Я не хотела разбираться с этим. Я не хотела провести ещё одну субботу, чувствуя себя ужасной матерью. Я не хотела жить в доме родителей в моём возрасте. Я не хотела быть одна этим вечером.
Интересно, что сейчас делает Генри?
Остановись, сказала я себе сразу же. Это неважно.
Но что, если он всё ещё на работе? Если да, будет ли нормально зайти и поздороваться? Прошло три дня. Этого времени хватило, чтобы
Заставит почувствовать себя хорошо. Заставит почувствовать себя красивой. Женственной, желанной, живой.
Не давая себе времени на раздумья, я отбросила корзину с бельём, спустилась вниз и надела пальто и сапоги. Возможно, его грузовика там даже нет, подумала я, быстро уходя от дома. Снег хрустел под ногами. Может, он уже дома из-за метели. Может, он вообще с друзьями. Не все же проводят субботний вечер в одиночестве и тоске.
Я следовала по дорожке к винодельне, но, подойдя ближе, увидела, что парковка была пуста, покрыта нетронутым слоем снега.
Я остановилась. Опустила плечи. Сердце заныло. Любая надежда на то, что этот вечер можно было бы спасти, растаяла.
Или нет?
Разворачиваясь, я начала составлять план. Дерзкий, безрассудный, безответственный план.
Но я не была такой. Я была хорошим человеком. Я всегда принимала правильные решения. Я ставила других выше себя. Я не была тем, кто действует по глупым порывам ради неверных причин. А то, что я задумала, было очень, очень глупым. Даже глупее восьми мимоз на завтраке с Санта-Клаусом.
Но как только эта мысль поселилась у меня в голове, я не смогла остановиться.
10
Генри
Когда я услышал стук, интуиция подсказала мне, что это она.
Последние три дня я ожидал её в винодельне, испытывая смесь страха и предвкушения. Каждый вечер я возвращался домой, чувствуя облегчение, что она не пришла, и одновременно жалея об этом. Потому что, даже зная, что ничего между нами быть не может, я любил её общество. Мне не хватало разговоров с ней. Мне не хватало её лица. Мне не хватало ощущения, что я делаю что-то хорошее для женщины, которая мне нравится.
Я пытался следовать совету Лукаса — дать нам обоим немного пространства. Но я не мог перестать думать о ней ни на минуту.
Сердце забилось быстрее, когда я выключил телевизор и пошёл к входной двери, переполненный вопросами. Если это Сильвия, что значит её визит в девять часов вечера в субботу? Она всё ещё хочет быть просто друзьями? Если я впущу её, смогу ли я сдержаться? Похоже, это плохой знак, что я не был уверен.
Я открыл замок и распахнул дверь.
— Привет, —
На ней было длинное шерстяное пальто, застёгнутое на все пуговицы, а ноги были обнажены ниже колен. Она была в тех же туфлях на высоком каблуке, что и накануне Рождества. Её волосы были уложены так же, как в тот вечер, и она снова надушилась тем самым парфюмом — тем, что я сказал ей больше никогда не использовать, если она рядом со мной. На её пальто и волосах блестели снежинки.
Мгновенно я решил, что она была на каком-то вечере, и ревность больно кольнула меня. Как бы я хотел увидеть её через всю комнату на каком-нибудь мероприятии, подойти, представиться и начать всё с чистого листа. Узнать её без всех этих чёртовых сложностей. Сказать ей, что она лишает меня дыхания, и поцеловать, пока она не потеряет своё.
— Можно войти? — спросила она.
Я осознал, что просто стоял там и смотрел на неё, пока она замерзала.
— О, извини. Конечно. — Я распахнул дверь шире и отошёл в сторону, пока она не вошла, а затем закрыл дверь за ней.
— Как ты? — спросила она.
— Нормально. — Я сунул руки в карманы. — А ты?
— Ужасно. — Она начала расстёгивать пальто.
— Ужасно? — Я нахмурился. — Где ты была этим вечером?
— Дома, одна. Дети ночуют у Мака и Фрэнни. Мои родители уехали.
Сбитый с толку, я посмотрел на её каблуки.
— Ты была дома одна?
— Да. И не могла перестать думать о тебе. — Она закончила расстёгивать пальто и прижала его края к груди.
Мой член напрягся. Она что, голая под этим пальто?
— Ты не могла?
— Нет. И это заставило меня понять кое-что.
— Что именно?
— Я хочу нарушить правила.
Она распахнула пальто, и оно упало на пол. Моя челюсть отвисла. Она была не голая. Она была в том самом красном платье.
— Я хочу прикоснуться к тебе, — сказала она, глядя мне прямо в глаза. — Хочу услышать, как ты снова скажешь, что я красива. Хочу, чтобы ты вёл себя плохо.
— Сильвия, — сказал я, изо всех сил стараясь сохранять самообладание. — Ты понимаешь, что говоришь?
— Да. — Она начала медленно пятиться по коридору.
Я следовал за ней, как хищник, выслеживающий добычу.
— Ты пила?
— Ни капли.
— Ты под действием наркотиков?
Она покачала головой.
— Может, я сейчас сплю?
Она остановилась, позволяя мне подойти достаточно близко, чтобы она смогла дотронуться до моего напряжённого члена, который ощущался твёрдым и горячим под джинсами.
— Я сплю?
Я схватил её за оба запястья и прижал к стене коридора, поднимая её руки над головой.
— Я дам тебе один шанс одуматься, Сильвия.
— А если я этого не сделаю? — Она прижалась ко мне, прижимаясь грудью к моей груди.
Я прижался губами к ее уху.
— Тогда я собираюсь провести остаток ночи, делая с твоим телом очень плохие вещи.