Несомненная реальность

Лотош Евгений

Несчастного чиновника словно подбросило в воздух. Вскочив на ноги и вытянувшись во фрунт, он часто и мелко закивал.

– Да, господин Народный Председатель! – его голос ощутимо дрожал. – Конечно, господин Народный Председатель! Разумеется, господин…

– Можете идти, – оборвал его Олег. Предкодеп повернулся и на негнущихся ногах двинулся к выходу, опираясь на длинный покрытый зеленым бархатом стол для совещаний. С кривой улыбкой Народный Председатель проводил его взглядом и повернулся к Бирону, наблюдавшему за сценой со скрещенными на груди руками.

– Эк ты его! – хладнокровно сказал тот. – Прямо в тонкий блин

раскатал. Вставил, можно сказать, по самые помидоры. Уволишь? И не жалко разбазаривать проверенные кадры?

– Этого кадра и разбазарить не жалко, – хмыкнул Олег. – Я с самого начала понял по его роже, что он новых порядков не понимает и не принимает, а потому станет саботировать. К счастью, я не ошибся – он действительно оказался идиотом. Тихой сапой мог бы куда больше навредить. Увольнять я его пока не буду, но пусть твои люди в Кодепе за ним приглядят как следует, ладно?

– Само собой, – кивнул Павел. – Кабинет у него еще со времен Шварцмана на прослушке, так что никуда не денется. Все? А то у меня там запарка…

– Да, Паш, спасибо, – кивнул Олег. – Только…

Он ощутимо заколебался. Картинка из ночного бреда – или все же не бреда? – живая и яркая, снова встала у него перед глазами. Короткая грива иссиня-черных волос, серые глаза – и маленькая родинка над правым веком, веселая улыбка. И – горячее гибкое тело в руках, и шепот "Держи меня крепче…" Он встряхнул головой.

– Ну, так что? – нетерпеливо спросил его начальник канцелярии. – Давай быстрее колись.

– Знаешь что, Пашка, – Олег хмыкнул про себя. В конце концов, это ни к чему его не обязывает. В крайнем случае ее просто не окажется в реальности. Тогда сбегаю на прием к психиатру, делов-то – в психушке годик-другой полежать… – Мне нужны сведения об одном человеке. Смогут твои ребята собрать информацию тихо и ненавязчиво? Полностью, все, что смогут?

– Обижаешь, – хмыкнул Бирон. – Машина как часы действует. Только вот сложности могут возникнуть с крупными шишками. За Смитсоном, например, наблюдать тяжко, у него собственная безопасность имеется.

– Не о Смитсоне речь, – отмахнулся Олег. – Девушка по имени Шарлот Оксана… как же ее… Оксана Александровна. Студентка Сечки…

– Чего? – удивился Бегемот. – Чего студентка?

– Пединститута, – Олег посмотрел на него, приподняв бровь. – Что, не слышал, что ли? Имени Сеченова – значит, Сечка. Погоди-ка…

Он быстро набросал имя на клочке бумаги и протянул его Бирону.

– Вот. Мне требуется полное описание внешности – с фотографией, разумеется, биография, знакомства. Есть шанс, что она впутана во что-то не совсем… поощряющееся. Ну, там тусовка молодежная или что-то в этом роде. Если так, то прикрыть от полиции. Установи наблюдение. Дай психологический портрет. Ну, все такое. Сделаешь?

– Без проблем, – Павел взглянул на бумажку и запрятал ее в карман. – Тебе как скоро? Неделю потерпишь? Быстрее профиль срисовать можно, но это халтура.

– Потерплю, – согласился Олег. – Но если… если заметишь что-то странное, не тяни с докладом.

– Странное? – Бирон удивленно посмотрел на него. – Это как?

– Не знаю, – вздохнул Олег. – На твое усмотрение.

Когда за Бироном закрылась дверь, Олег коротко хмыкнул и взялся за перо. Буквы лежавшего перед ним проекта указа танцевали перед глазами. Работать, тем более в воскресенье, страшно не хотелось, а хотелось взять из бара пару

бутылок пива, растянуться на диване и врубить на импортном видюшнике какой-нибудь крутой боевик из забугорных. Он тряхнул головой, отгоняя заманчивый образ. Хорошо, что конец октября не располагает к вылазкам на природу, а то точно плюнул бы на все и смотался на дачу…

22 октября 1583 г. Закрытый город Малачинск. Объект №03/17

Доктор технических наук, заслуженный изобретатель Ростании Коробов Хуан Ильич, директор вагоностроительного завода номер семнадцать, в просторечии "семнашки" и "Танкограда", выпускающего три модели штурмовых танков и широкую номенклатуру запчастей к ним, глубоко и прерывисто вздохнул. Его взгляд упал на листок раскрытого перед ним ежедневника. Под жирной черной краской напечатанной датой "22.10.1583, ВТ" вкривь и вкось бежали торопливые карандашные строчки. Одну из них, в середине страницы, подчеркивали две толстые линии синей пасты. Коробов горько усмехнулся. Судя по всему, на заседании в горисполкоме сегодня придется перебиться без него. Он снова судорожно вздохнул и прислушался.

Гул толпы за окном определенно приближался к крещендо. Еще немного – и напряженное ожидание может разразиться чем угодно: от скандирования лозунгов до нанесения ущерба народному имуществу. А это неминуемо повлечет за собой ответную реакцию со стороны оцепления. Не то чтобы ему, директору, было так уж жалко побитых стекол, перевернутых урн или же покалеченных водометами рабочих, но план и так горел немилосердно. А если разогнать толпу грубо, до конца недели ввести цеха в нормальный режим не удастся. Кто-то с перепугу не явится на работу, кто-то окажется на больничном или же в спец-КПЗ УОД, а все прочие наверняка придут в такое состояние духа, что работа будет просто валиться у них из рук. И тогда для селекторного совещания с Перепелкиным придется готовить банку с вазелином или же флакон сердечных капель второй категории, причем неизвестно, что из них пригодится больше.

Он одернул пиджак и поправил галстук, пытаясь этими мелкими движениями оттянуть неизбежное. Не вышло: движения быстро кончились, а неизбежное осталось. Окно, сквозь которое пробивался сумеречный свет осеннего северного полудня, притягивало его взгляд словно дуло гигантского орудия. Ну уж нет, резко одернул он себя. Ну-ка, хватит раскисать тут, словно барышня.

Директор решительно поднялся из-за стола и быстрым уверенным шагом прошел через приемную, не обращая внимания на перепуганный взгляд, которым проводила его Людочка. Секретарша явно опасно балансировала на грани истерики, но у Коробова не имелось ни малейшего желания выступать в роли утешителя одинокой женщины.

Впереди его ожидала толпа взрослых мужиков примерно в том же состоянии.

Его появление на крыльце заводоуправления встретил оглушительный шквал свиста по крайней мере двухтысячной толпы. Впрочем, шум быстро стих до минимума, когда он поднял ко рту микрофон громкоговорителя.

– Ребята! – громко сказал он. – Что, б…ть, у вас тут происходит? Какого хрена вы не на работе? Смена в разгаре!

– А какого хрена нам работать? – выкрикнул рабочий в замасленном комбинезоне в переднем ряду. – Получка через неделю, а денег уже нет! Да и что на эту получку купишь? В магазинах пусто, а у спекулянтов покупать никаких денег не хватит…