Несостоявшаяся свадьба

Гэри Нэнси

По дороге к церкви Аделаида взяла Фрэнсис под руку и заговорила робко и сбиваясь, но так, что у той невольно выступили на глазах слезы.

— Твой отец и я — мы так радовались нашим девочкам. Моей Пенелопе и его дочкам — тебе и Блэр. Вы были такие забавные. Хоуп родилась гораздо позже, вы уже были смышленые девчушки. Хоуп подрастала и все больше хорошела. Ты, наверное, не помнишь, а я-то помню, как она шлепала по пляжу впереди вашей троицы — Пенелопы, тебя и Блэр, красивая, как принцесса, а вы — как ее свита. А когда что-то с ней случалось, она звала тебя

тихонько: «Фрэнни, помоги мне», — и ты всегда ей помогала. Я это помню. А ты разве нет? Мы с твоим отцом проводили много времени, наблюдая за вами. Ты — старшая, хоть и сама еще крошка, была для остальных авторитетом. У тебя с рождения была эта способность — опекать младших и слабых. Материнский инстинкт. Жаль, что эти летние месяцы безвозвратно ушли в прошлое.

— Я их не забыла, — немного слукавила Фрэнсис.

Затянувшееся пребывание в пустой церкви несколько раздражало ее, и Аделаида это почувствовала.

— Прости, что отнимаю у тебя время. Но, пожалуйста, подожди меня у выхода.

— О чем речь, тетушка.

Выйдя на солнечный свет, Фрэнсис взглянула на часы. Близился полдень. Ей надо было позвонить Сэму и как можно более тактично известить его, в какую ловушку она угодила. Он — хороший друг, но здесь, в Манчестере, ему делать нечего.

Сэм принял ее извинения со свойственным ему тактом. Что ж! Эту ночь Фрэнсис проведет уже в одиночестве. Праздник не удался по всем статьям.

Неожиданное появление рядом преподобного Уитни не доставило Фрэнсис ни малейшей радости. Меньше всего ей сейчас хотелось общаться с проповедниками, утешающими и наставляющими верующих на путь истинный. Впрочем, без церковного облачения он выглядел моложе и привлекательней. Если б не его воротничок под горло, он мог бы сойти за местного волокиту, готового затеять флирт с одинокой скучающей женщиной.

— Мы знакомы, но как-то мимолетно…

— Да, я вас запомнила.

Он бросил взгляд в сумрачное нутро церкви и увидел там Аделаиду.

— Я рад, что она все-таки пришла. Ее не было на утреннем богослужении. Я тревожился за нее. Мне не хотелось, чтобы Аделаида потом мучилась угрызениями совести. И стыдилась…

— Стыдилась? Чего? — удивилась Фрэнсис.

— Аделаида глубоко религиозна. Такой же была и ее дочь. Я обеспокоен тем, как она перенесет то, что случилось с Хоуп.

— Она держится.

— Да, да, я знаю. Она молодец. — Он сделал паузу. — Бог милостив. Он многое прощает всем нам…

— Что вы имеете в виду? Кого бог должен прощать в данном конкретном случае? — Вопрос прозвучал чересчур резко, но Фрэнсис никак не могла скрыть свою вдруг возникшую неприязнь к священнику.

— Шестая заповедь гласит: «Не убий». Самоубийство — тяжкий грех. Человеческая жизнь священна. Но Хоуп будет прощена. Бог простит ее. Она прошла через врата смерти к вечной жизни. А вот Аделаида, возможно, тяготится виной за то, что произошло. Я бы хотел, чтобы она не чувствовала себя виноватой. За ней нет никакого греха.

«Какая мать не ощутит свою вину за подобную трагедию с ее ребенком!» — подумала Фрэнсис, слушая разглагольствования

священника.

— Я бы хотел посетить Лоуренсов, если только мой визит не будет им в тягость, — продолжал Уитни. — Аделаида и Билл должны знать, что вся наша община поддерживает их и молится за то, чтобы господь дал им силы пережить столь тяжкую потерю. Я уповаю на то, что их вера не ослабнет после такой трагедии. Любая помощь, как духовная, так и материальная, будет им предложена.

— Вы очень добры, — промямлила Фрэнсис, ожидая конца затянувшегося монолога.

— Не поймите меня превратно, пожалуйста. Даже самых верующих людей такой случай способен выбить из колеи. И чтобы укрепить их дух в часы испытаний, требуется Работа, именно Работа с большой буквы. И я занимаюсь такой Работой, как она ни тяжела и ни горька. А сегодня мне особенно тяжело.

Преподобный Уитни воздел очи к небу, словно призывая господа бога в свидетели своих мук, и вдруг сменил тему:

— Вряд ли вы читали брошюру «Когда хороший человек незаслуженно страдает».

— Вы правы, сей научный труд мне не попадался. — Фрэнсис понадеялась, что ее ирония не дойдет до преподобного Уитни. Так и оказалось.

— Это исследование посвящено важной проблеме: почему господь подвергает праведников тяжелейшим испытаниям и как сохранить веру в таких обстоятельствах. Я многое почерпнул для себя из этой книги и часто обращаюсь к ней в трудные минуты. Не смогли бы вы вручить ее Аделаиде от меня и от имени всех прихожан нашего храма?

Отец Уитни действовал, как заправский фокусник. Еще секунду назад у него в руках не было ничего, а теперь появилась на свет тощая книжица, которую он протянул Фрэнсис. На слегка потрепанном переплете она разглядела имя автора — Роби Кушнер.

— Я уверена, что Аделаида оценит ее по достоинству. — Фрэнсис стоило усилий спрятать невольную улыбку.

Она бегло перелистала страницы. «Для тех, кого больно ранила жизнь, эта книга послужит лекарством», — бросилась ей в глаза фраза, напечатанная крупным шрифтом.

— Религия занимала огромное место в сознании Хоуп, — гнул свою линию священник. — Между нами постепенно возникло полное доверие. Мы стали друзьями. Любым своим секретом она делилась со мной. Как мог, я ей всегда помогал восстановить душевное равновесие, сгладить ее противоречия с родителями, смягчить ее страдания…

Он сделал паузу и вновь посмотрел на молящуюся у алтаря Аделаиду.

— К сожалению, я не могу ждать, когда она кончит молиться. У меня есть срочные дела, связанные с приходом. Примите мое благословение. Крепитесь духом.

— Благодарю вас. — Фрэнсис с облегчением проследила, как он удалился.

Она пощупала хиленькую книженцию, оставленную им, и сомнение заронилось в ее мозгу. Если он знал всю подноготную Хоуп, то почему не предугадал ее самоубийство? И тут же в голове Фрэнсис эхом прозвучали слова Джека о насильственной смерти Хоуп. Верит или не верит в факт самоубийства священник? Что-то он слишком легко ниспосылает на грешницу прощение Всевышнего.