Несостоявшееся убийство
Шрифт:
— Может, загрузим его на расстрел царской семьи? — шутя, предложил Хлебников.
— Ладно, — серьёзным тоном произнёс Аверьянов. — Закрыл предводителя, и хорошо. Пусть посидит денёк-другой, парашу понюхает. Потом поиграем в плохих и хороших мальчиков. Напряжёшь его, а я приду его спасать.
— Как скажете, господин следователь.
— Пока наш гость отдыхает, займёмся Журавлёвым.
— Ох, руки у меня на него чешутся!
— Я позвоню в редакцию, там у меня блат, узнаю,
— Узнавай, я на парах. Вмиг слетаю за ним.
Аверьянов достал из верхнего ящика письменного стола телефон и стал набирать номер Марии Васильевны. Абонент был занят. Аверьянов упорно раз разом набирал нужный номер, пока ему не ответили.
— Алло, слушаю вас.
— Мария Васильевна?
— Да, слушаю вас.
— Это Александр беспокоит.
— Кто?
— Александр Аверьянов.
— Это вы, Сашенька?
— Да я, у меня к вам небольшая просьба.
— Чем смогу — помогу.
— Не могу найти Журавлёва, может, подскажете, как с ним связаться?
— Костик у нас на задании. Встречает одну иностранную делегацию.
— Где?
— Он поехал в аэропорт.
— Давно?
— Нет, минут пятнадцать назад.
— Спасибо за информацию.
— Рада, Сашенька, была помочь.
Аверьянов собирался было отключиться, но вспомнил о странном рисунке, обнаруженном в бумагах Волынских.
— Ещё, Мария Васильевна.
— Да?
— У меня тут один интересный рисунок есть, то ли эмблема, то ли герб, или ещё что-нибудь. Вы, журналисты, многое в этих вещах знаете, поможете разобраться.
— А что за рисунок?
— Да сразу не опишешь.
— Давай поступим следующим образом. Скинь рисунок мне по электронной почте. Я посмотрю, а потом обсудим. Если что узнаю, я тебе с Костиком передам.
— Хорошо, благодарю за помощь, и извиняюсь, что оторвал от работы.
— Я всегда рада тебе помочь.
— До свидания.
Аверьянов отложил телефон, и, посмотрев на Хлебникова, иронически заметил.
— Учись, следопыт. Я всё узнал. Журавлёв в аэропорту, встречает какую-то делегацию.
— Это точно?
— Точнее не бывает. Дуй туда и волоки этого писаку сюда. Сведём его с предводителем.
— Я пошёл.
— Только без веников и других фокусов, — крикнул вдогонку оперативнику Аверьянов.
Едва успел уехать Хлебников, как в кабинет к Аверьянову бесцеремонно ввалился Журавлёв.
— Привет комиссару Мегре.
— Откуда вы, сударь?
— Зачем такой официальный тон? Ты же сам просил меня приехать. Забыл? Потом Мария Васильевна звонила, сказала, что ищешь меня.
— Я ждал тебя с утра.
— Извини, старик, работа, послали делегацию встречать, еле вырвался. Мотаюсь как проклятый.
Журавлёв
— У меня не курят, — строго предупредил Аверьянов.
— Извини, извини.
Журавлёв поднялся со стула, выбросил сигарету в форточку и стал махать руками, рассеивая табачный дым.
— Хватит паясничать.
— Я нагнетаю свежий воздух.
— Садись и рассказывай.
— Сесть я успею.
— Это не ново, — покачивая головой, заметил Аверьянов.
Журавлёв убрал улыбку и вернулся на свой стул.
— У меня есть что вам сообщить господин следователь.
— Я весь во внимании.
— Помнишь, я говорил, что кое-что накопал.
— Да.
— Так вот, — потирая ладони, с гордостью заявил Журавлёв. — Кажется, я нашёл убийцу малыша.
— Когда кажется, следует креститься.
— Не кипятись, я лично уверен, но проверить не помешает.
— Излагай.
— Я писал об одной секте.
— Что за секта?
— Одна из многих. Создал её некто Лепёхин. Объявил себя новым мессией. Стал разглагольствовать о конце света, о гибели всего человечества, и тому подобное. Об утверждении на земле правительства антихриста.
— Таких лжепророков у нас пруд пруди.
— Не перебивай.
— Продолжай.
— Этот Лепёхин собрал возле себя приверженцев, они должны молиться во спасение человечества.
— Тут всё ясно.
— Что?
— Я могу продолжить сам.
— Продолжи.
— По видению, ниспосланному на Лепёхина, чтобы спасти человечество, нужно принести жертву ребёнка. Этим ребёнком стал Вова Волынский.
— Ты экстрасенс! — выпалил Журавлёв.
— Нет, просто это уже бывало.
— Ты не веришь?
— Не очень.
— Я тебе докажу.
— Ты мне полчаса доказываешь, а толком ничего не рассказал.
— Недавно последователи Лепёхина ушли под землю, в катакомбы, чтобы там встретить конец света.
— И среди них воспитатели и убийцы Володи Волынского.
— Я же говорил, что ты экстрасенс!
— Да что ты говоришь.
— Правда, там скрывается лишь один из воспитателей Волынского, интересующий нас мужчина.
— Ты знаешь, Костик, что у меня в производстве находится уголовное дело. Поэтому допрошу я тебя официально, чтобы не оставалось никаких недомолвок.
— Зачем?
— Таков порядок.
Аверьянов пододвинул к себе компьютерную клавиатуру и начал вносить в протокол данные Журавлёва.
Журналисту предложение следователя не понравилось, но, понимая, что отговорить Аверьянова не удастся, он сопротивляться не стал.