Несовместимость
Шрифт:
– Всё просто, Римма Евгеньевна! Я не зря мотаюсь сюда за пятьсот километров. Беременные постоянно сдают разные анализы, добыть кровь Анны будет довольно просто. Что до Егора, то тоже решаемо – у них исключительный случай, поэтому не удивительно, если за беременностью вашей невестки наблюдают пристальнее, чем за другими. Отец тоже нацедит пробирку – моя знакомая придумает, для чего. Таким образом, мы получим нужные образцы и сможем сделать тест ДНК. Причём ни Егор, ни его… жена ничего не узнают!
– Я допекла Егорушку, -
– Отговорите! – всполошилась Талова. – Скажите, что тест по крови не примете. Сочините, что он не точный. Пусть ждёт, когда ребёнок родится, тогда и сделаете.
– А он не точный?
– Нормальный он, я сама его сделаю, чтобы вы убедились – во мне ваш родной внук! Просто пока нужно, чтобы Егор ни о чём не подозревал.
Спустя две недели врач Анны пригласила её супруга для сдачи крови, а ещё через десять дней смущённая Олёна показала Римме Евгеньевне два заключения исследования на родство.
Вероятность отцовства – 0.00% - под одной бумагой, где фамилия будущей матери Горина. И 99,99% - под второй, где стоит Талова.
Вот так вот… Чуяло материнское сердце, чуяло!
Римма тогда с большим трудом сдержалась – хотелось прямо сейчас бежать в дом сына и швырнуть в лицо этой прошмандовки свидетельство её измены.
Но Олёна убедила не спешить.
– Пусть Анна родит. Он должен сам сделать этот тест, понимаете? Продолжайте капать ему на мозг, но без напора, чтобы не забывал, но и не выходил из себя. И… можно наедине я буду называть вас мамой? Раз я ношу вашего внука. И наедине – пока никто о нашей тайне не знает.
– Конечно! – расцвела Горина. – Я всю жизнь мечтала о такой снохе. Ничего, Олёнушка, Егор обязательно прозреет! Я не позволю своему внучку расти безотцовщиной!
Мальчишка у Аньки родился горластый, непонятно на кого похожий.
Они с отцом приехали на выписку – нельзя было проигнорировать: и муж пока не в курсе, и Егор обиделся бы. А портить отношения с сыном было никак нельзя!
Горины всем составом вошли в дом, Анна сразу понесла сына раскутывать, Егор, как привязанный, следом. Под соусом посмотреть на внука, Римма увязалась за ними, а Андрея отослала. Мол, нечего толчею создавать. Новорождённый всё-таки!
Муж и сам не особенно рвался, так что в детскую вошли втроём.
– Аннушка, - притворно-ласково проворковала свекровь, когда мальчик был распелёнат, переодет и накормлен. – Ты бы шла и душ приняла, после больницы-то. Освежись, пока Мишенька спит, а потом за стол. Иди-иди, милая, мы с Егорушкой посидим тут, присмотрим за малышом.
И Анна с благодарностью последовала совету.
Римма дождалась, когда клуша скроется за дверью, подошла поближе к кроватке.
Егор глаз не сводил с мальчика.
Дурачок, неужели не видит – чужой это ребёнок? Вот ей, матери, и тест
– Ну что, будешь ДНК делать? Самое время, пока мамы нет рядом, - с этими словами она протянула сыну маленькие ножнички. – Или передумал?
– Не передумал, - вздохнул сын и осторожно срезал с головы ребёнка несколько волосков.
– Сюда клади, - мать предложила ему два пакетика. – И с себя срезай, эти сюда, те туда.
– Зачем волосы? Приеду в лабораторию, там у меня возьмут мазок.
– Затем, чтобы образцы одинаковые были. Если мазок, то у него тоже надо, а как? Анна узнает, если потащишь младенца в клинику. Да и ребёнок на грудном вскармливании, ты вместе с его клетками всякие молекулы от его матери зацепишь. Нет, волосы надёжнее. Стриги!
И сын, фыркнув – мол, мать головой поехала, но ладно, не буду спорить! – отхватил у себя прядку и ссыпал её во второй пакетик.
– Отвезу сам!
– Да пожалуйста, - не стала спорить мать. – Ой, смотри, кажется Миша просыпается.
– Просыпается? – Егор бросил пакет со своими волосами на столик и поспешил к кроватке. – А, нет, показалось. Просто ему что-то снится. Чудо, правда, мам?
– Чудо, - согласилась Римма Евгеньевна, пряча в рукав пакет с волосами сына. – Когда отвезёшь? Сегодня? Если хочешь, я могу сама заехать в лабораторию.
Да, она подменила образец заранее подготовленным точно таким же пакетиком с волосами постороннего мужчины. Олёна посоветовала так сделать – на всякий случай, если Егор попытается сфальсифицировать результаты.
– Он любит Анну, может ей даже измену простить. Но только в том случае, если никто об этом не узнает. В общем, если результат будет отрицательный, значит, он честный. А если Егор Андреевич скажет, что всё в порядке, вот тогда вы и признаетесь, мол, давно знаете об измене невестки. И волосы сына заменили на чужие, потому что подозревали, что он готов пойти на подлог.
– Нет, мам, я должен всё сделать сам! – Егор подобрал пакет и сунул его себе в карман – туда, где лежал первый, с волосами новорождённого.
В следующие недели время тянулось, как резиновое.
Римма орлицей караулила сына, стараясь не пропустить момент, когда тест будет готов. И злилась, наблюдая за Егором, который носился с подкидышем и изменницей, как с писаной торбой.
И наконец, час Х настал!
– Риммочка Евгеньевна, - однажды утром пропела в трубку завлабораторией самой лучшей и дорогой клиники Воронежа, - сообщаю, как вы и просили – ДНК готов!
– Только сейчас? Почему так долго?
– Обычные десять рабочих дней. Егор Андреевич привёз образцы только две недели назад, - ответила заведующая. – К сожалению, не могу сообщить вам результаты. Они запечатаны, а лезть к лаборантке я не стала, чтобы не привлекать внимание, как вы и просили.