Несовместимые. Книга 1
Шрифт:
Выйдя в роскошный и ухоженный сад огромного уютного центра, лучи солнца приятно залегли на мое лицо, одаривая теплом. Я попрощалась со своими лечащими врачами и знакомыми, с которыми сдружилась здесь за этот год. Выходя из этого здания, я поймала себя на мысли, что буду по ним скучать. И хоть мы обменялись контактами, все же ощущения того, что сегодня были последние минуты нашего теплого общения, не покидали меня.
Я никогда не пожалела, что потратила сюда год своей жизни. Он ушел не в пустоту. Я услышала много страшных историй, обладатели которых сдались так же, как и я, под гнетом мучащих сознание страшных воспоминаний. Здесь я полностью поняла, что жизнь — это вовсе
Я последний раз вдохнула в себя аромат садовых цветов, швейцарский воздух, а затем выдохнула, выпуская из себя последние тяжелые года своего прошлого, которые продолжала носить на своих плечах до сегодняшнего дня. Специалисты сделали так, чтобы я вышла из клиники обновленной, готовой перевернуть разрисованную страницу своей жизни до дыр на чистую, белоснежную. Затем, когда я почувствую, что больше не останется места и на этой странице, перевернуть еще одну страницу своей жизни. И так далее. С меня взяли обещание, что я больше не стану останавливаться на своем прошлом, а двигаться дальше, оставляя все позади, беря с собой лишь полученный опыт.
— Ну вот, твои вещи, милая. — Позади я услышала хрипловатый голос охранника Бобби.
Его голос всегда поселял тепло в сердце, а мудрые истории из собственного опыта, которые он рассказывал мне ночью за чашкой чая, когда мне не спалось, остались навсегда в моем подсознании. И пусть ему шестьдесят лет и его волосы уже седоваты, он все равно смог стать моим лучшим другом. Еще одно правило, которое я усвоила в этих стенах: последнее, на что мы должны смотреть, когда знакомимся с человеком — это возраст. Как говорил Марк Твен: «Возраст — это то, что существует в наших мыслях. Если вы о нем не думаете — его нет.»
— Спасибо, Бобби, — я тепло улыбнулась ему и взяла свою сумку с вещами из его шершавых рук.
— Никого еще с таким тяжелым сердцем не провожал из этих стен домой, — с грустью проговорил Бобби и тяжело выдохнул.
— Мне тоже Вас будет не хватать, — я с грустью улыбнулась и робко обняла его.
— Ты же береги себя, милая, — напомнил он мне, и я кивнула, вытирая слезу со щеки.
За все мое пребывание в этой клинике я медленно раскрывалась окружающим мне людям, в том числе и Бобби. Я заметила, что доверять, как прежде, всем людям я уже не умею и никогда не смогу. Сначала я анализирую, вычитываю этого человека. Затем срабатывает интуиция. Она уже дает итоговый вердикт: доверять или держаться подальше от этого человека. Это звучит странно, но тем не менее это так. Мне самой пришлось привыкать к своим новым ощущениям, эмоциям и чувствам, которые внезапно проснулись во мне. Я не отталкивала их как инородные, а наоборот старательно принимала и даже хотела взять больше. Я стала другой. И меняться я начала со дня смерти мамы.
Здесь, в этих белых стенах клиники, желание помогать людям во мне усилилось в стократ. Именно морально. В центре я закончила школу дистанционно, а заявление в университет на факультет психологии я подала еще в середине учебного года. Таким образом, я выхожу отсюда не восемнадцатилетней. Этот возраст, возможно, видно лишь внешне. Внутри же я мудрая женщина с богатым жизненным опытом и багажом знаний, связанные с реальными жизненными ситуациями.
Мы еще раз обнялись с Бобби на прощание и я, помахав ему рукой, вышла за ворота здания, в котором оставила год своей
Развернувшись, я увидела выходящего из машины Деймона. С широкой улыбкой он направлялся ко мне. С такой же лучезарной улыбкой я встречала его. Он понял, насколько обновленной я вышла из этого центра, поскольку его глаза заблестели от счастья, а легкая походка говорила о его спокойствии. Я оставила сумку и побежала к нему навстречу. По нему я очень сильно скучала.
Мой брат — эталон мужественности. Он тот самый мужчина из немногих, кто чист помыслами и желаниями, верен своим действиям и несет за них ответственность, поступает обдуманно, взвешивая все за и против, имеет складный логический ум, красивое лицо и вообще он самый идеальный на всем земном шаре.
— Как же я скучал по тебе, малышка! — воскликнул он, когда поднял в воздух, словно пушинку и закружил.
— И я соскучилась! — смеясь ответила я, сильнее прижимаясь к нему.
Когда он поставил меня на ноги, я слегка отстранилась от него и осмотрела с ног до головы.
— Ух ты! — Я присвистнула, — Ты еще сильнее возмужал! — восхищенно произнесла я. — Сколько девушек, наверно, бегают за тобой, а? — Я подмигнула ему, хитро улыбаясь.
— Бегают, признаю, — гордо объявил он, расправляя плечи. — Но не нашлась еще та самая.
— Да, поэтому ты пока просто спишь с девушками, разбивая их хрупкие сердца. Они у тебя же на одну ночь.
— Мне двадцать пять лет, женщина. О мужской физиологии не слышала?
— Есть еще и женская, представляешь? — подколола я его. — Это не возраст во всем имеет значение. Просто у твоего организма высокие сексуальные потребности. Но ты не расстраивайся, у всех есть свои недостатки. — Я уже упоминала, как скучала по нему, но больше скучала вот по таким разговорам с ним, когда мы могли смело подшучивать друг над другом.
Он сузил глаза в хитром прищуре и так уставился на меня, будто о чем-то подозревал.
— А-а-а, — протянул он, скрещивая руки на груди, — ты у меня стала важной птицей. Расширила кругозор? Чем ты тут занималась?
— Значит, слушай. — Я выставила руку и стала загибать пальцы. — Саморазвитием, самопознанием, самоорганизацией личности, самосовершенствованием и… — я скривила губы и посмотрела в сторону, — А! Самореализацией.
— Матерь Божья, только посмотрите на эту малютку.
— Малютке уже восемнадцать, и она готовится поступить в университет, чтобы дальше саморазвиваться, самосовершенствоваться…
— Само- и бесконечный знак. Я понял. — перебил он меня, и я усмехнулась. — На это теперь уйдет вся твоя жизнь? — уже серьезно спросил он меня.
— Не знаю. Как получится, — пожала я плечами.
Деймон выдохнул и притянул меня к себе за плечи, крепко прижимая к своему крепкому телу.
— Что бы ты не решила, я буду рядом. Всегда. — успокоил он меня, затем отцепил объятия, и я кивнула ему.
Деймон протянул мне новые часы, как я полагаю, с прежней слежкой внутри них. Я улыбнулась и приняла его подарок, сразу же нацепив на запястье, давая этим часам статус «Спасители моей жизни». Если бы не подобные часы в ту злосчастную ночь, то даже представить не могу, как бы все закончилось. Смерть я себе точно гарантировала. Лежала бы, наверное, рядом с мамой, а папа с братом и бабушкой получили новый удар в сердце от потери.