Неспешиты
Шрифт:
– Я согласен с вами и не могу спорить, потому что это очевидно. Раньше или позже, но мы будем снова и снова сталкиваться с ней. В конечном счете, это обязательно случится где-нибудь еще.
– Отсюда и мои страхи, - подтвердил Лейф.
– Вы же сами их и раздуваете, - заметил Пэскью.
– А меня это не беспокоит. Я этого совершенно не боюсь. Какое мне дело до того, что какой-то ненормальный разведчик откроет формы
– Так ли уж ему надо искать более медлительных?
– не без ехидства поинтересовался Лейф.
Пэскью удивленно уставился на него.
– О чем это вы?
– Все та же проблема темпов, с которой вы уже согласились. Переверните ее и посмотрите на нее с другой стороны. Что произойдет, если мы наткнемся на форму, которая будет в двадцать раз быстрее нас? Форму, которая будет смотреть на нас так же, как мы смотрим на неспешитов?
Помолчав пару минут, Пэскью потер лоб и неуверенно произнес:
– Это невозможно.
– Разве? Почему?
– Потому что мы бы уже встретились с ними намного раньше. Они должны были найти нас первые.
– А что, если они появятся в сто раз позднее? Или они молодой вид, и их возраст равен одной десятой нашего, но они уже догнали нас по уровню развития?
– Послушайте, - произнес Пэскью, и на его лице появилось то же выражение, которое было у его собеседника в течение последних нескольких недель.
– Здесь и так хватает забот, а вы еще придумываете себе новые.
Тем не менее, когда корабль совершил посадку, он все еще продолжал обдумывать все возможные варианты этой задачки; и было видно, что с каждой минутой она тревожит его все больше.
В рубку вошел офицер Четвертого Сектора, неся с собой кипу документов. Это был тучный субъект, сияющий деланным радушием.
– Лейтенант Воген, к вашим услугам, командор, - восторженно доложил он.
– Надеюсь, у вас было приятное и полезное путешествие.
– Оно могло быть хуже, - сухо ответил Лейф. Излучая саму доброжелательность, Воген продолжал:
– Мы получили сигнал с Земли от Маркхэма из Ведомства Назначений. Он хочет, чтобы вы после проверки состояния корабля и дозаправки полетели взглянуть на планету "Девчоночка". Ее точные координаты указаны в послании.
– Как, вы сказали, она называется?
– переспросил
– Девчоночка.
– Да хранит нас небо! Девчоночка!
– Он тяжело сел и вперился взглядом в стену.
– Девчоночка!
Он поиграл пальцами рук и повторил это название в третий раз. По некоторой причине, наилучшим образом ему известной, он был уже просто загипнотизирован Девчоночкой. Наконец, как бы что-то подозревая, спросил:
– Кто сообщил о ней?
– Я точно не знаю. Но здесь должно быть написано.
– Воген с готовностью порылся в своих бумагах.
– Да, вот есть. Этого парня зовут Арчибальд Бойделл.
– Так я и знал!
– взвизгнул Пэскью.
– Я ухожу в отставку. Я немедленно слагаю с себя обязанности.
– Вы немедленно слагали с себя обязанности, по крайней мере, раз двадцать за последние восемь лет, - напомнил Лейф.
– Это становится скучным.
– В этот раз я говорю совершенно серьезно.
– То же самое вы говорили и раньше.
– Лейф вздохнул и добавил: - И если вы действительно побежите сейчас писать рапорт, то скоро у вас будет прекрасная возможность вежливо предложить мне пойти к черту.
Пэскью замахал руками:
– Постарайтесь успокоиться и давайте посмотрим на вещи разумно. Какая космическая команда, в здравом уме и истоптавшая в космосе не одну пару этих чертовых ботинок, может отправиться на мусорную свалку с таким именем - Девчоночка?
– Мы можем, - вымолвил Лейф. Он подождал, пока кровь отхлынет у него от лица, и закончил.
– Почему бы не нам?
Плюхнувшись на стул, Пэскью минут пять сердито поглядывал на командора, прежде чем заговорил снова:
– Вероятно, что так. Да поможет мне Бог, я, наверное, слабый человек.
– Он немного помолчал, глядя перед собой остановившимся взглядом, затем перенес свое внимание на Вогена.
– Назовите ее имя еще раз на тот случай, если я неправильно его расслышал.
– Девчоночка, - услужливо произнес Воген, как бы извиняясь.
– Он присвоил ей код 0/0.9/Е5, указывающий на присутствие там разумной, но отсталой формы жизни.
– Он передал какие-нибудь свои наблюдения о ней?
– Одно слово, - сообщил Воген, снова проконсультировавшись с бумагами.
– "Ох!"
По телу Пэскью пробежала мелкая дрожь.