Неспортивное поведение
Шрифт:
— Ты запретил мне сегодня ехать на работу!
— Это исключение.
— Как удобно!
— Фрида. — зовет Прайс, смотря мне в глаза.
Женщина менее, чем через десять секунд вкладывает в его руку ручку. Ставлю росписи.
— У тебя был шанс условий получше. Этим и отличаются успешные люди от остальных. — переставляет кружку, забирает листы с моей погибелью и спасением остальных Беннетов — Они не упускают возможностей.
— Только тебе нужно общаться с «остальными», в которых ты не видишь людей.
— Если кто-нибудь
У меня едва не отвисает челюсть. Когда Роланд уходит, я готова взвыть, и все же отправляю Flo, ощущая всю нелепость ситуации.
Приношу ноутбук, телефон и свои многочисленные переходники на кухню, чтобы заняться монтажом, перепиской с клиентами и офисом Chicago Bulls.
Смотрю на имена подруг в быстром списке контактов. Я серьезно ничего не могу им рассказать. Это невыносимо, очередной виток отшельничества.
К двенадцати я заканчиваю с работой, решаю, что нужно пользоваться отличной локацией и договариваюсь на встречу с Фелтонами. Зак передает телефон Сабрине, она требует дружеского видеозвонка. После я изучила дом и думала о звонке подругам, о месте для Симбы, получении прав. В три в дом пришли…специалисты.
Я открыла рот, увидев Мизрайхи — бывшего стилиста Меган Маркл. Знаю о ней благодаря Анне. Она прожужжала все уши о бренде женщины и о том, как удалось урвать шелковую блузку, которую Анна носит по любым поводам.
Класс. Из меня собираются сделать американскую принцессу. Уверена, что на рейлах, которые поднимают в мою спальню, дюжина платьев-футляров и тех самых блузок.
— Это займет не так много времени, как кажется, мисс. — зачем-то подбадривает Фрида.
На удивление, она оказывается права.
Я чувствую себя, как в «Красотке»…хотя нет, скорее в фильме, когда девушка неожиданно узнает, что она принцесса, и ей меняют имидж.
Первым делом с меня снимают мерки, усаживают у трюмо. Всем плевать на мое личное пространство, так что помимо тела трогают лицо и волосы. Мужчина с высокой прической вглядывается в мою длинную челку, а Мизрайхи, не сказавшая мне и слова, стоит позади.
— Нарастить волосы, сделать косметический контур губ, но это не сегодня. — женщина кивает — Подобрать контуринг — лицо необходимо сделать острее.
— Глаза. Распахнуть, но не делать акцент, все должно быть равномерно. Нам достался…приемлемый холст. — наконец добавляет ворчливо Мизрайхи, складывая руки на груди — И я рассчитываю на холодный блонд. Шестьдесят процентов оттенка, не более. И потом точно нужно будет заняться грудью. Узнай, мистер Прайс предпочитает естественно большие размеры или привлекательные.
Я искренне смеюсь.
— Окееей. — тяну я, вставая, но мужчина нажимает на плечи.
Извините, но мне хватает насилия от хозяина дома.
— Я не буду краситься или наращивать волосы. И ничего другого! — смахиваю чужие руки.
— При всем
— Вы не найдете его в ответ. — с ужасом понимаю, что говорю, как Роланд.
— Его и не требуется. Нас нанял мистер Прайс, и мы должны отработать гонорар. От вас требуется просто…быть.
— И я не собираюсь выполнять это условие.
Иду к двери, но мне преграждают путь, передвигая рейлы на колесиках.
— Я справлялась с невестами, мисс Беннет. — с усмешкой гадюка.
Но не с женщиной, которая даже в самый тяжелый период жизни не красила волосы и не шла на настоящее каре — волосы до плеч не считаются.
— Я сообщу мистеру Прайсу, что из-за меня все…это — обвожу пальцем штат сотрудников и одежды, покончившей просторность моей спальни — отменилось. Уверена, он выплатит вам все до цента.
Пролезаю между чехлами одежды и выбираюсь из комнаты. Словно от маньяка, бегу на первый этаж.
— Мисс Беннет!
Вижу лестницу ниже, забегаю в ближайшую дверь. Нащупываю выключатель и понимаю, куда забралась: домашний кинотеатр. Вилла точно не принадлежит одному Роланду. Он последний человек, который будет тратить драгоценное время на просмотр фильмов.
Я запираю двери, нахожу пульт у экрана и начинаю осмотр. Три ряда кресел, а спереди диванчики и мягкие мешки. Осознавая, что они последние, от чего веет мистером Прайсом, падаю в оранжевый. Не ожидаю, что система включиться от моих нажатий на случайные кнопки, но свет приглушается одновременно с началом полуфинала Chicago Bulls.
Это нормально, что, по сути, хозяин клуба смотрит игры, но не совмещается с моим видением Прайса. Он действительно сидит здесь с друзьями и смотрит чемпионат? У Роланда вообще есть друзья? Не хочу о нем думать.
Я почти растекаюсь в своем длинном сарафане, прибавляя громкости. Второй раз смотрю этот матч. Игра проходила в Лос-Анджелесе, она одна из немногих, на которых я не присутствовала. Когда мне удавалось выбраться на игру, клуб порой выдавал место сбоку, где стоят журналисты. В других случаях сама покупала билеты, пускай Зак, Мэт или Кристиан без проблем бы достали проходки на хозяйские ряды. Но они в первую очередь клиенты.
Несмотря на то, что я помню счет слэм-данки и некоторые фолы, смотрю в напряжении. Позволяю себе радостно вскрикивать или шипеть, когда Мэта сбивают с ног у кольца. Помню, как хотела посмотреть игру дома с Фрэнсисом, а по итогу он ушел с коллегами в тот самый паб между офисом и стадионом, пусть мне обещал иное. Не удивлюсь, если в момент, когда Зак забивал третий мяч подряд, Фрэнсис забивал член в Матильду. Боже…запрокидываю голову. Я в странной ситуации.
Достаю телефон, чтобы проверить социальные сети клиентов, почистить комментарии, что занимает немалое количество времени. Без задней мысли отклоняю незнакомые номера и по истечению двух часов включаю следующее видео — это уже игра не Быков, а Миннесоты.