Неспящая красавица
Шрифт:
– Но он же людоед!
– А у вас голова в форме дыни, но я же не жалуюсь.
– Правда? – спросил Козвальд и ощупал свой череп.
– Хмурек особенный, он меня смешит.
Принц моргнул:
– Я знаю, что никто не слышал вашего смеха, но это ведь вы смеялись?
– Лиам, думаю, тебе стоит это послушать, – позвала стражника Анни.
Людоед, пытавшийся парировать удары клинка Лиама, казалось, испытал облегчение, когда юноша отступил.
– Если бы вы росли так же, как я, то тоже бы не смеялись. Моя мать умерла в родах. Кормилица рассказывала, что мои родители смеялись день-деньской, но после смерти матери отец
– А где вы познакомились? – спросил Лиам, разглядывая людоеда.
– Как-то раз я поехала на верховую прогулку в сопровождении фрейлин, и мы наткнулись на Хмурека. Его руки были вымазаны в сосновой смоле. Он взял гусыню, и та приклеилась. Чего он только ни делал, но все никак не мог от нее избавиться. Я в жизни не видела ничего смешнее и хохотала до колик. Мои фрейлины с криками убежали, но мы с Хмуреком подружились. Когда я уже не могла жить дома, я пошла туда, куда хотела – в замок людоеда.
– А ваш отец об этом знает?
– Естественно. Мы с Хмуреком помолвлены, и я уже послала отцу приглашение на свадьбу. Однако сомневаюсь, что он приедет. Скорее всего, король смущен, что я убежала из дома сюда. Вот уже три недели я живу в этом замке и никогда в жизни не чувствовала себя счастливее.
Козвальд разочарованно уточнил:
– Так вас не надо спасать?
– Не надо, но все равно спасибо, – ответила Лизетт.
– В таком случае наша миссия завершена, – заявил Козвальд. Затем учтиво поклонился, согнув колено, и добавил: – Желаю счастья вам обоим. – После чего обернулся к Лиаму и Анни: – Пора уходить, друзья мои. Мы и так уже достаточно им помешали.
Анни, покидая комнату вслед за спутниками, оглянулась и заметила, что Лизетт и людоед держатся за руки и смотрят друг на друга с удивительной нежностью. Такого выражения принцесса не видела никогда, даже у своих родителей, которые, по всеобщему убеждению, были по уши влюблены друг в друга. «Это взгляд настоящей любви, – подумала она. – Если ее способны обрести принцесса и людоед, почему же мне нельзя?»
Оставив Лизетт, Козвальд возжелал как можно скорее покинуть замок людоеда.
– В последний раз помогаю вызволять дамочку из беды, – пробурчал он, пока троица поспешно спускалась по лестнице в комнату с грязным столом.
– По крайней мере теперь она счастлива, – напомнила Анни.
– Ха! Выйдя замуж за людоеда? Готов поспорить, такой брак и месяца не продлится! – выпалил Козвальд.
Анни посмотрела на хмурого принца.
– Уверена, вы правы. Принцесса Лизетт слишком счастлива. Когда ей это надоест, она побежит обратно к батюшке за здоровой долей печали.
12
Проведя в лесу не самую приятную в смысле удобства ночь, Анни и Лиам вместе с Козвальдом отправились к кузену последнего. Поскольку тот был принцем, Анни предполагала увидеть замок, ну, или хотя бы огромную и внушительную усадьбу, и очень удивилась, когда, миновав лес, они подъехали к окутанному
– Он должен быть где-то здесь, – уверил Козвальд, спешившись. – Эмилио! – позвал он. – Это я, Козвальд!
– Его замок находится на этом болоте? – спросила Анни, ожидая появления принца.
Козвальд засмеялся.
– Он уже долгие годы не живет в замке. Эмилио приезжает сюда, чтобы предаться воспоминаниям об одних вещах и забыть о других. А, вот, наконец, и он. Эмилио, я хотел бы познакомить тебя со своими друзьями.
Сначала Анни не удавалось ничего рассмотреть, но затем расплывчатые тени, двигавшиеся в клубящемся тумане, приняли вид привлекательного, хотя и несколько чумазого, молодого мужчины. Его волосы были темнее, чем у кузена – цветом напоминали грецкий орех, и черты лица казались более утонченными, но фамильное сходство явно присутствовало. Сильнее всего отличие братьев проявлялось в глазах. Улыбка Козвальда затрагивала и их, взгляд же Эмилио отражал лишь неизбывную печаль, словно ничего иного в жизни он и не ведал.
– Принцесса Аннабель, позвольте представить вам моего кузена Эмилио, – сказал Козвальд. – Его мать приходится сестрой моему отцу. А также он мой троюродный брат со стороны моей матери. Эмилио, принцесса и сопровождающее ее лицо разыскивают человека, который поцелует ее сестру, и ты ни за что не догадаешься, кто она! Если ты отправишься с ними, у тебя появится шанс жениться на Гвендолин, самой красивой принцессе во всех королевствах!
Принц Эмилио, слабо улыбнувшись Анни, повернулся к кузену и поинтересовался:
– И что с Гвендолин не так? Если она хочет выйти за меня замуж, с ней должно быть что-то не в порядке. Никто вроде нее, находясь в здравом уме, не пожелает стать моей супругой. – Его адамово яблоко дернулось, когда он сглотнул и одновременно моргнул.
– Гвендолин спит, – пояснил Лиам. – И будет спать, пока ее не поцелует истинный возлюбленный.
Эмилио озадаченно посмотрел на путников.
– Почему вы думаете, что ее истинный возлюбленный – я? Если бы вы познакомились со мной поближе, уверен, вы бы поняли, что я совершенно не подхожу на его роль.
– Мы не знаем, кто именно этот истинный возлюбленный, так что приглашаем всех холостых принцев, каких только встретим, поцеловать ее. Мы надеемся, что один из вас окажется тем самым, – просветил его высочество Лиам.
– Звучит не очень-то красиво, – заметила Анни.
– Возможно, – согласился гвардеец, пожав плечами, – но это ведь правда?
– А ты? – обратился Эмилио к своему кузену. – Ты тоже собираешься поцеловать принцессу?
Козвальд удивился.
– Как-то не думал. Я имею в виду, что собирался взять в жены Лизетт, но не сложилось. Полагаю, я мог бы поцеловать Гвендолин. Мои родители, безусловно, весьма обрадуются. Они уже несколько лет уговаривают меня жениться.
– Тогда мне нет необходимости идти, – со скорбным видом подытожил Эмилио. И, взглянув на Анни, добавил: – Если бы вы знали меня получше, вы бы не захотели, чтобы я целовал вашу сестру.
– Мой дорогой кузен чувствует себя несколько неловко из-за своего прошлого, – поведал Козвальд. – Он был женат на прелестной принцессе, которая родила ему двух очаровательных ребятишек. Они жили счастливо до тех пор, пока однажды, когда Эмилио ехал через болото верхом, грязь из-под копыт его лошади не обрызгала злобную фею. Колдунья пришла в ярость и превратила Эмилио в лягушку.