Несравненная Жозефина

Каневский Лев Дмитриевич

24 июня 1778 года в письме к маркизу Жозеф предлагает ему выдать за Александра свою старшую дочь – Розу. «Ей, правда, скоро будет только пятнадцать, но она красива, хорошо сложена, у нее формы на зависть, и никто не дает ей меньше девятнадцати», – вдохновенно расхваливал свой товар Таше.

«Чего тут долго рассуждать, – отвечал ему в письме маркиз, – на какую укажете. Та, которая, по мнению мадам Реноден, больше подойдет Александру, ту и присылайте. Мне лично все равно». Так красотка Роза нежданно-негаданно стала невестой.

– Проклятая гадалка! – в сердцах поносила пророчицу Роза, вспоминая ее вещие слова:

«Первый ваш муж – уроженец Мартиники, он будет жить в Европе и носить саблю; та молодая особа, которую вы призваны заменить, долго не протянет…» Все пока точно сбывалось. Роза знала, что в декабре 1776 года, когда Александру исполнилось шестнадцать с половиной лет, он получил звание лейтенанта в Саарском пехотном полку и ему полагалось носить саблю. «Пока все идет хорошо, но не дай бог это пророчество исполнится до конца», – холодея от ужаса, думала Роза. «Он изведает с вами короткое счастье… трагически погибнет, оставив вас вдовой с двумя детьми на руках…»

Она гнала от себя черные мысли, чтобы они не омрачали предстоящую помолвку. «Нет, лучше не заглядывать в будущее, понапрасну не искушать судьбу», – печально размышляла она, направляясь в ту же маленькую деревянную церковь, в которой ее когда-то крестили. 25 апреля 1779 года там было сделано публичное оглашение о предстоящем важном в ее жизни событии – бракосочетании с лейтенантом Александром де Богарне.

В конце августа в сопровождении отца, его старшей сестры Розетты и служанки-мулатки Эвфемии Роза поднималась на борт «Амфитриона» («Радушный хозяин»). Но будет ли гостеприимным океан и чем закончится опасное путешествие, которое продлится более пятидесяти дней? Никто не мог за это поручиться.

Франция вновь начала войну с Англией, корабли которой господствовали на морях. Англичане даже захватили соседний с Мартиникой остров Сент-Лусия, а отец перед отъездом записался в ополчение конных драгун. Теплые крупные слезы капали на ее полную, высокую, не по годам сформировавшуюся грудь. С тяжелым сердцем под тугой трепет брезента парусов покидала она этот прекрасный остров, где появилась на свет.

Глава II

«Вы изведаете с ним короткое счастье»

Лишь спустя восемь дней после благополучного прибытия корабля в Брест Александр получил в своем розовом особняке на улице Тевено депешу от нарочного, извещающую его о приезде его невесты с отцом. Он мигом бросился к свахе, мадам Реноден, и вместе они выехали в Брест первым же почтовым дилижансом.

Он впервые увидел ее лишь через неделю: она ухаживала за больным отцом в номере захудалой брестской гостиницы с давно немытыми, подслеповатыми окнами. При тусклом свете он ее толком не разглядел, но все же нашел ее «красивой, благовоспитанной, с элегантными, достойными Версаля манерами».

В общем, он не ошибся в этой достойной во всех отношениях шестнадцатилетней смуглянке.

На следующий день, правда, когда возбужденность пылкого жениха спала, он ее судит более трезво и строго. В своем письме к отцу, маркизу де Богарне, он отмечает:

«Мадемуазель де ла Пажери может показаться вам не такой красавицей, как вы ее, наверное, представляете, но, должен признаться, ее искренность, честность, кротость и ласковость, мягкий характер с лихвой восполняют этот единственный

недостаток…»

Она, со своей стороны, тоже старалась собрать воедино свои впечатления о нем. Да, красив, да, элегантен, хорошо держится, белый мундир с серебряной отделкой отлично сидит на его стройной фигуре…

Молодой, красивый, живой офицер, Александр де Богарне, конечно, отнюдь не был девственником. Его военная служба начиналась здесь, в Бретани, в гарнизоне, стоявшем в Коке, всего в трех милях от Бреста. Там у него было несколько «амурных похождений», которые не оставили в его жизни ничего, кроме зыбких, приятных воспоминаний. Там же он встретился с красивой замужней женщиной – Мари-Франсуазой де Лонгпрё, которая была старше его на десять лет. Она стала его любовницей и даже родила ему сына. По странному, просто невероятному совпадению ее муж, Ле Вассер де ла Туш де Лонгпрё, оказался дальним родственником семьи Туше, и маленькая Роза в детстве даже называла его отца «своим дядей». Судьба продолжала свои каверзные игры. Но молодому любовнику, будущему первому мужу Розы, не удалось так легко отделаться от Мари-Франсуазы, которая вскоре овдовеет, поведет энергичную борьбу за Александра и сыграет зловещую роль в устранении своей соперницы, ставшей его законной женой, приблизив таким образом, сама того не желая, тот благословенный день, когда она, Жозефина, взойдет на французский престол.

Здесь, в Бресте, молодой повеса старался об этом не думать. Он ведь дал своей «приемной матери», мадам Реноден, которая столько возилась с ним, честное слово жениться на ее племяннице, и он, как офицер, просто обязан сдержать слово. О своих близких отношениях с мадам де Лонгпрё он, конечно, ничего не сказал Розе – для чего ее расстраивать в первые же дни, когда лишь начиналось их безоблачное супружеское счастье. Нет, все же он не настолько «честен и искренен», как его юная, невинная невеста…

В середине ноября Роза впервые в своей жизни въезжала в Париж, в Париж, в котором она станет королевой, как нынешняя Мария-Антуанетта, и в придачу еще и императрицей.

Было сыро и сумрачно, накрапывал дождик, и Роза, поеживаясь от холода, вспоминала о том, что еще пару месяцев назад она наслаждалась жарким солнцем Мартиники. Там всегда над головой безоблачное голубое небо, все вокруг брызжет яркими красками.

В красивом, элегантно меблированном особняке маркиза де Богарне Роза, к великому своему удивлению, узнала, что ее красивый, такой предупредительный и любезный жених в преддверии свадьбы выхлопотал себе титул… виконта. Он, конечно, ей не лгал, лишь «экономил на правде», скрывая от нее, что просто присвоил этот титул, на который не имел никакого права. Роза была поражена такой радостной вестью. Не успела она приехать в Париж, а уже стала виконтессой!

Теперь ее муж виконт наверняка представит ее высшему парижскому свету и даже поведет в королевский Версаль, и она наконец наденет этот тяжелый, на проволочном каркасе кринолин и элегантно, с отменной выучкой, сделает перед королевой тройной реверанс.

Никто, конечно, не мог запретить этой девочке самообольщаться – вполне простительная слабость в ее возрасте. Она пока еще не знала, что капитан Саарского пехотного полка, ее виконт, как и все тщеславные молодые люди, любит набивать себе цену, выдавать желаемое за действительное.