Нестандартный ход 2. Реванш
Шрифт:
Дашков ответил, затем кивнул Элизе, спешно вставая. Дал знать, что не вернется, и покинул кафетерий. Так даже лучше. У неё в запасе есть еще двадцать минут, чтобы предаться самобичеванию, а потом вернуться к работе.
Но… планы были нарушены спустя минуту неожиданной компанией:
— Ну, привет.
На стул напротив плавно уселась Лена, изящно закинув ногу за ногу и гордо демонстрируя показавшееся в вырезе стройное гладкое бедро. Она улыбалась хищным оскалом, а в глазах стояла такая жгучая ненависть, что любой другой более впечатлительный человек сразу бы начал искать пути отступления при виде подобной
— Я получила твоё послание, дорогуша, — девушка наклонила голову набок и старательно заправила выбившуюся прядь за ухо.
Элиза окинула её цепким оценивающим взором. За эти годы секретутка Ромы очень хорошо поработала над собой. Вложилась, так сказать, по полной программе. Если раньше Лену можно было назвать среднестатистической симпатичной женщиной, то сейчас — это безусловно красотка. Лицо свежее, подтянутое, все нужные углы — прямые и четкие, веки приподняты, губы идеально подкачены, даже придраться не к чему, всё сделано аккуратно с замахом на естественность. Ну… и волосы. Длинные черные волосы. Наращенные. И цвет — не родной.
По поводу фигуры сложно было сделать выводы. Она и тогда была стройной, но вполне возможно, что и тело подверглось каким-то вмешательствам. Слишком вычурно Лена выставляла себя напоказ. Всякий жест как рекламное действо, даже не действие, а целое представление. Мол, посмотрите, какая я стала…
— Ты зря старалась, — продолжила девушка с усмешкой, в которой сквозило превосходство. — Думаешь, я не знаю, что ты с ним тр*хаешься? Хочешь, перечислю дни и часы твоих визитов к нему? — Зачем так утруждаться? — хмыкнула Элиза и откинулась на спинку, приготовившись к неприятному диалогу. — Ты жалкая, понимаешь? Так навязываться мужчине, который в отношениях с другой… унизительно. — Допустим. И?.. Ты же пришла с конкретной угрозой, озвучь её и испарись, не порть аппетит людям.
Ухоженный пальчик псевдобрюнетки прошелся по ребру стакана снизу вверх, и ноготь, покрытый черным лаком, обвел край по кругу несколько раз.
— Секс на стороне ничего не значит, если ночью он делит постель со мной. И обнимает меня, когда засыпает. Но ты, — она стукнула по стеклу, порождая резкий звон, — в любом случае не заигрывайся. Вспомнили прошлое — с кем не бывает? — и достаточно. Я предупреждаю, если ты продолжишь его преследовать, сделаю тебе очень… очень плохо.
И с последним словом Лена легким толчком опрокинула стакан, содержимое выплеснулось на стол и перетекло маленьким водопадом на светлые брюки Элизы.
Которая неожиданно улыбнулась. Произойди такое несколько лет назад, она как минимум уже опустила бы лицо провокаторши в сок. Сейчас же девушка спокойно вытащила горстку салфеток и принялась оттирать ткань. И была совершенно равнодушна к бросаемым в них взглядам. Часть сотрудников в курсе, что они с Ромой экс-супруги, и эта сцена определенно точно станет сплетней номер один на ближайшее время. Да и плевать.
— Неврология и психиатрия не мои профили, — продолжая улыбаться, Элиза подняла на неё глаза и поймала яростный взор, — но как юрист я помогу тебе выбить надлежащие льготы от государства, потому что вижу, лечение будет долгим и нудным.
— Детский сад, — процедила Лена, надрывно вскочив, будто забыла о своем амплуа роковой красавицы с продуманными жестами. — Я повторять не стану.
Стремительно развернувшись, она прошагала к выходу
Элиза смотрела ей вслед с нарастающей апатией.
Просто устала задавать одни и те же вопросы в пустоту: почему? Почему именно эта сука? Почему он выбрал её?..
* * *
Летний дождь барабанил по окнам такси, напевая что-то на своём — переливчатом и легком. Смотреть, как капли стекают в лучах солнца по стеклу, было залипательно, но быстро надоело. Поэтому Элиза просто закрыла глаза и откинула голову назад. Когда-то в детстве ей нравилось такое явление, когда дождь сопровождается не затянутым пасмурным небом, а добродушным солнышком. Теперь же эта картинка так разилась с её внутренним состоянием, что вызывала оскомину.
Звонок Евы застал девушку в разгаре рабочего дня после обеда. Они с мужем уезжали в Подмосковье на свадьбу друга, дочь с собой не брали. С Богданой два дня должна была сидеть Леся, но у той что-то полетело с графиком на работе, и этой ночью она вступает на смену. Родителей в городе нет, Аристарх Станиславович тоже уехал в отпуск. В конце концов, сезон, и «белые люди» наслаждаются им по полной. И как-то так вышло, что случился форс-мажор, ребенка не с кем оставить.
Разумеется, Элиза не могла отказать. Но чем ближе машина подъезжала к нужному дому, тем сильнее сжималось её сердце. Как она протянет с Бодей? Это так тяжело… И не объяснишь ведь никому своего страха…
Сестра открыла дверь с извиняющейся улыбкой и проговорила, целуя в щеку: — Спасибо, что приехала, родная. — Да брось, — девушка разулась и размяла ноющие ноги, — вы уже выезжаете? — Через минут пять. Чтобы к полуночи быть на месте.
В коридор вышел Руслан с дорожной сумкой в руках и лучезарно улыбнулся им: — Бонжур, мадемуазель. Рад тебя видеть! — И тебе не хворать… — она еще не простила ему подставы с вооруженным лекарствами Ромой.
Зять хохотнул и, приставив кладь к стене, собирался уже вернуться в спальню, когда в дверь вновь позвонили. И через несколько секунд на пороге появился сам… Разумовский-старший. По тому, с каким удивлением на него смотрела Ева, Элиза поняла, что гость был нежданный.
Но… одного взгляда на подготовленность Ромы хватило, чтобы осознать — его заранее предупредили, что придется остаться с ночевкой. Ибо в руках мужчины был чехол явно с костюмом внутри, а также небольшой кожаный саквояж с остальными вещами. В отличие от самой девушки, он точно приехал не из офиса.
— О, Ромыч, молодец, что вовремя. Мы как раз отчаливаем. — Руслан? — в голосе сестры была растерянность, она переводила ошарашенный взор с Элизы на Рому и обратно в ожидании объяснений. — Ев, я реально забыл сказать, что он согласился побыть с Бодей до завтра. Будет две няньки вместо одной, еще лучше. И надежно.
С трудом верилось, что этот хитрозадый чертяга забыл. Вот намеренно умолчал — да, вполне. Сваха недоделанный.
— Ребят, правда, как-то неудобно вышло, — Ева пожала плечами. — Ну, кто-то из вас может уехать.
Как же хотелось воскликнуть: «Я! Можно я!». Но это было бы совсем уж несерьезно. Приходилось стоять с непроницаемым лицом и сохранять молчание.
— Давай, Зефирка, на выход, я спускаюсь и жду тебя в машине. А эти сами разберутся между собой, — изобразил известный жест «я слежу за вами», поднеся указательный и средний пальцы к глазам.