Нестандартный вариант
Шрифт:
Я в свою очередь глубокомысленно подергал замок.
– Ключ надо искать.
– Хорошая мысль, - соглашается и вдруг его рука снова лезет к кобуре.
– Очень оригинальная. И у кого они в кармане?
Я ничего понять не успел, даже рот не открыл, как от страшного удара в грудь полетел к стене, теряя по дороге автомат, и врезался в нее. Пробить головой бетон не удалось, но приложился знатно, мягкой тряпкой стекая на пол. Детское изумление несправедливостью жизни быстро исчезло, когда я обнаружил, что бил меня вовсе не Алан.
Возле клетки стоял стройный
Он небрежно держал на вытянутой руке огромную тушу Алана за горло и совсем не в шутку ее сдавливал. Лицо при этом было совершенно спокойно, даже с налетом брезгливости и страшный удар в грудь от своего противника испанец просто проигнорировал, даже не пошатнувшись.
Я попытался дотянуться до валяющегося на полу «Кипариса» и встать, с изумлением обнаружив себя опять на полу. Голова вращалась как на карусели, страшно болели бок и спина. Уже не пытаясь подняться, потащил ПММ из-за спины. Алан уже хрипел, но из разваливающихся на глазах ботинок у него выскочили самые натуральные когти, которыми он не хуже кошки принялся драть живот противника. Испанец неприятно зашипел и вцепился ему в шею зубами. В подвале раздался отвратительный чавкающий звук.
» Пипец тебе пришел Юра», - мутно пожалел я себя, мысли в голове ворочались медленно и неохотно, - «вампиры прибыли».
Трясущимися руками, наконец, поднял пистолет и выстрелил. Пуля попала кровососу в плечо и слабая надежда на издыхание от серебра мгновенно испарилась. Он посмотрел на меня в легком недоумении и в следующее мгновенье, в меня летела туша Алана. Вампир бросил его небрежно, как куклу, но меня опять снесло, приложив о стену не хуже чем в первый раз, только теперь еще сверху добавилась неподъемная тяжесть. Живые так падать не могут, как бы плохо человеку не будет, он чисто автоматически постарается сгруппироваться.
Хорошо, что рояля под рукой у вампира не было, у него ножки жесткие, но и так приложило знатно. Мне было очень-очень плохо и совершенно не было сил попытаться выползти из-под тела. Да я бы и не успел. Двигался от так быстро, что глаза не успевали. Достать такого типа даже в замкнутом помещении можно только очередью.
Он наступил мне на ладонь, давя пальцы с пистолетом, и уставился в глаза. Я провалился в бездонную глубину. Теперь не было не только сил, но желание сопротивляться куда-то исчезло. Хотелось срочно оказать всю возможную и невозможную помощь этому замечательному человеку… то есть вампиру. Разве можно сопротивляться и врать в это замечательное лицо с классическим носом и добрыми глазами? А клыки… это такая мелочь…
– Где аккумулятор?
– В машине, - четко отвечаю на вопрос.
– Где машина?
– На стоянке в аэропорту, - послушно сообщил я.
– Уровень и ряд не знаю, но номер ЛОXI991. Уже переоборудовано. Вставить в зажигание и ехать.
– Отдохни пока, - доброжелательно сказал прекрасный во всех отношениях испанец и двинул меня в челюсть. Свет выключился, настала темнота и полное отсутствие боли.
– Живой?
– спросил сочувствующий голос.
Я что-то замычал, что и сам бы не смог расшифровать и попытался сеть. Тут меня вывернуло остатками давешней булки и прямо на собственные ноги. Голова по-прежнему гудела и кружилась, но стало легче.
Пока я пребывал в беспамятстве, кто-то успел содрать с меня всю амуницию, оставив в одних трусах и кинуть все в угол, а левую руку приковать наручниками к перилам. Она торчала прямо вверх и уже серьезно затекла, но могло быть и хуже. Правая кисть, которую вампир слегка потоптал ногой, болела гораздо хуже. Вообще все болело. Руки, бок, спина, голова. Как я до сих пор не сдох, сложно объяснить. Очень хотелось лечь и постонать с надрывом. К сожалению, с прикованной рукой это было очень проблематично, разве что вывернуть ее еще больше.
Я попытался сесть, чтобы снять нагрузку с руки, но бетонный пол не самое удобное место для отдыха. Единственная часть тела, еще не получившая своей доли пинков, просигнализировала, что предпочитает более мягкий материал. В каком-то смысле и к лучшему. Неприятные ощущения выгнали на время одурение, и я более-менее пришел в себя, начав осматриваться.
Трупов в подвале не прибавилось. Алан по-прежнему лежал в одиночестве, но теперь Никита сидел прямо у решетки и настороженно смотрел на меня. Сообразив, что я его узнал, с облегчением переспросил: - Как самочувствие?
– Лучше не бывает, - пожаловался я.
– Три или четыре ребра сломано, сотрясение мозга, пальцы на руке, вроде, тоже поломаны. А так все в порядке. Операция по освобождению заложника прошла страшно удачно. Большего успеха я в своей биографии, при всем желании, не помню.
– Обезболивающего у меня нет, - с сочувствием в голосе сказал Никита, - но попробуй вот это. Он достал из кармана самую настоящую сигару и, прикурив от зажигалки, перекинул ее мне.
– Эквадорская!
– И что хорошего?
– Табак, немного кокаина, затем опять табак, еще кокаин, вновь табак и еще кокаин, - сказал еще один знакомый голос сверху, - лучше, чем ничего. Прилив энергии, повышение физической выносливости и соображаешь гораздо четче. Когда куришь, быстрее забирает.
Я с трудом поднял голову и посмотрел на оратора, обнаружившего столь прекрасное знакомство с предметом. На ступеньках сидел мой новый знакомый Вальтер… как его там. Фамилия решительно не вспоминалась.
– Поможет, - убедительно сказал Никита.
– Мне вот ничего другого и не давали. Веселое дело, с тремя пулями в ногах сидеть и ждать у моря погоды. Хорошо еще, что на мне все прекрасно заживает, другой бы запросто загнулся. С медициной у наших приятелей проблемы, к врачу нельзя, а вот с крэком нет. Этого добра сколько угодно.