Нестрашная сказка. Книга 2
Шрифт:
— Ты можешь мне назвать его имя? — осторожно спросил Лекс, выказывая чем дальше, тем большее почтение чернавке.
— Дамьен.
— Шут короля Алекса? Он-то тут каким боком?
— Пять лет назад именно он подготовил заговор. Алекс должен был отречься от престола в его пользу… еще гиены… они не успели. Гуго с синим орлом на руке занял престол. Дамьен убил Алекса, а сам умер от удушья. Подавился. И вот сегодня он пришел сюда…
— Чего он хотел? — Лекс сделался необыкновенно серьезен.
— Королевской крови.
— В каком смысле?
— Я
— Слышал. Ты уверенна, что это был именно Дамьен?
— Нет. Лицо одно, а суть… как будто тот был отражением, а этот настоящий — старше, сильнее, страшнее…
— Гиены, пращники, заговор, переворот, который не состоялся. Гуго… винегрет! Стой! Я не понял, куда делся этот вроде бы Дамьен?
— Он сбежал. Увидел Итару и очень быстро скрылся.
— Ты хорошо знаешь окрестности?
— Что тебя интересует?
— Переход… знаешь, что это такое?
— Слышала. Глен знает туда дорогу.
— Хотя, это не важно. Устье перехода я найду. Нам следует торопиться. Боюсь оставлять тебя тут без присмотра. Вдруг твой почивший знакомец затаился где-то рядом? Мне бы не хотелось рисковать кровью твоего ребенка. Слишком велика цена. Скажи, пожалуйста, еще… ты ничего такого не заметила?
— Необычного? — с издевкой спросила Тейт. — Дамьен мне сначала отвел глаза, а потом привязал к дереву. Он не скрывал, что собирается меня убить, а кровь сына использовать в своих целях. Скалт — его клеврет. А все остальное вполне обыденно!
— Нам надо торопиться!
— Я не смогу далеко уйти. И Сигурд. Он маленький.
— Сколько ему? Шесть?
— Четыре.
— Ребенка понесу я, а тебя — мой товарищ. Не возражаешь? Все лучше, чем оставаться тут и ждать нового нападения. Боюсь, соседи тебе помочь не смогут.
— Они живы?
— Живы, живы. Единорогов можно оставить у них. Не волнуйся, мы быстро вернемся. Ты мне веришь?
— Верю, Манус Аспер.
— Кто ты?
Она смотрела печально и серьезно. Лекс в который раз поймал себя на том, что пытается вспомнить, где ее видел? Нет. Не встречались.
— Кто ты?
Она только молча покачала головой. За ней стояла страшная, Лекс больше не сомневался, тайна. Но он уже проникся к ней доверием. А еще единороги. Они с ней жили, они ей подчинялись. Что все это могло значить?
Винегрет! Следовало сначала разобраться со своими делами, а потом уже заниматься головоломками.
— Сигурд!
Мальчишка примчался и встал рядом с матерью.
— Ты меня звал?
— Ага. Сейчас будем кататься. Садись мне на плечи.
— Как на коня?
— Вроде того. Только не дави шею коленками, а то упаду.
— Но меня обещал покатать дядя Энке. Он выше тебя ростом и бегает быстрее.
— Почему ты так решил?
— У него ноги длиннее.
— Потрясающее умозаключение для ребенка четырех лет. Значит так: ты едешь на мне. Маму повезет господин Руст.
— Почему Руст? — спросила чернавка и даже улыбнулась тенью улыбки.
— Узнай у него сама.
Энке образовался
— У соседей все в порядке? — спросила Тейт.
— Да, — откликнулся издалека Энке. — Трупы отдельно, живые отдельно. Зеленая леди глотает слюнки. Ее ушастый муж…
Что делает Глен, Тейт не услышала. Лекс и Энке канули в чаще.
Пока они были рядом, сохранялось чувство безопасности. Стоило им уйти, накатила тоска. Тейт готова была бежать следом, только бы не оставаться одной.
На колени забрался Сигурд. Подошли единороги. Люди и животные тесно сбились, чтобы отогнать зловещие сумерки.
Сигурд восседал на шее Лекса и держался за его уши. Манус Аспер, впрочем, не возражал. Энке подхватил Тейт в охапку, да так и не отпускал. Как уж он там в темноте находил тропу, неизвестно. Тейт плавно покачивалась в мощных объятиях. А еще ей было очень тепло. Она не представляла, что человеческое тело может быть таким горячим. От Энке шел ровный мягкий жар, будто от протопленной печи. Тейт задремала.
А проснулась, когда ее аккуратно поставили на землю. Тут же подбежал Сигурд, заторопился выложить свои впечатления быстрой, быстрой детской скороговоркой. Тейт пришлось его остановить. Рядом возился Лекс. Чиркнула горючая палочка, загорелась толстая свеча. Ни ветерка, ни сквозняка. Пространство разбегалось, теряясь в чернильной тьме.
— Мы в переходе, — шепотом пояснил Лекс. — Натоптано, будто стадо прогнали. Но только в одну сторону. Оно и понятно. Возвращаться оказалось некому. Некому, говорю, было возвращаться. Хоть один след есть?
Энке нагнулся к земле и, кажется, начал нюхать.
— Ну? — спросил Лекс.
Смуглый гигант только пожал плечами.
— Значит, будем смотреть, — постановил Лекс.
Они медленно двинулись дальше. Сигурд скоро устал. Манус Аспер шел впереди, высматривая дорогу. Энке поднял ребенка и понес, будто воробья в ладони.
Пространство вокруг не имело границ, и в тоже время люди как бы находились внутри прозрачного кокона. Ни верха, ни низа. Ни жизни, ни смерти. Неопределенное место бытия.
Когда-то давно в прежней жизни старый маг пытался растолковать королевским детям суть состояния переходов, Тейт слушала в пол-уха. Переходы лежали на одной полке с драконами, волшебными палочками и эльфами. То есть они существовали, но практического значения в жизни людей не имели.
В результате: она находилась в переходе, оставив свой тотем на попечение эльфа и троллицы, а ее ребенка нес на руках вообще неизвестно кто. Почему все это досталось самой послушной и правильной дочери короля Ольрика? Почему, например, не Далмации Ломквисте? Долмация любила Гуго и должна была выйти за него замуж. Вместо этого она живет с Эриком Птицеловом, нянчит пятерых детей, лечит мужу радикулит, и думать не думает о странных странностях.