Нестрашная сказка. Книга 2

Огнева Вера Евгеньевна

Гуго почувствовал, как ладони начинает покалывать. Следовало думать о чем-то другом, иначе он сорвется и погонит гвардейцев в ночь, лишь бы не бездействовать, лишь бы не думать, что может сделать с ребенком чудовище, случайно родившееся женщиной.

— Спать будем? — осведомился Катан.

— Почему палатки не взяли?

— Когда голубь от Сержо прилетел, я ровно полчаса собирался. Думать об удобствах как-то не случилось. А у Петера Тала походных шатров не нашлось. Хотя — да — тут ты прав: один можно было отыскать. Посадили

бы туда нашу принцессу и караул по периметру расставили. Как думаешь, они бы все передрались, за право ее охранять, или только половина?

— Не знаешь, от чего мне иногда хочется двинуть тебе в ухо?

— Знаю, но не скажу. Обидишься.

Утро случилось мутным, туманным. Сколько таких рассветов уже было, сколько их будет? С недосыпа тянуло на невеселые размышления. Гвардейцы потихоньку поднимались: у дальних костров шумно и сноровисто, у ближнего — будто во сне. Никто не кричал, не выяснял отношений, не брякал железом. Куда там! Они только на цыпочках не ходили вокруг спящей красавицы.

Под голову ей подложили несколько свернутых курток, а с вечера прикрыли сверху еще парой одеял. То есть, чтобы уже почивала как на дворцовой перине!

— Командуй подъем. — У Гуго дергалась короткая верхняя губа. — Иначе они до обеда будут ее сон сторожить.

— У нас горнист есть. — Рассудительно заметил Катан. — Музыка с утра — все лучше, чем мой рев.

Походная труба выдала простуженную побудку. И бывшая королева изволила, наконец, выпростать ручку из своего кокона. Жарко ей сделалось!

Гуго вспомнил утро по дороге в Пьятту. Тейт спала в середине, а утром змейкой выскользнула, стараясь их не тревожить. Сначала они с Лексом делали вид, что не заметили, а потом в один голос пожелали ей доброй дороги.

Сержо бдил: проводил девушку до кустиков и встал на приличном расстоянии, с таким видом — серьезный противник и тот бы засмущался, а кто пожиже бежал бы без оглядки. Дальше бывшей королеве подали умываться. Свита вертелась вокруг, кто водички подать, кто полотенце поднести. На завтрак вообще пошла дворцовая церемония, пока король не рассвирепел окончательно. Сержо полетел в одну сторону, миски в другую, котелок долго прыгал, остановившись только на опушке.

Принцесса Белых единорогов сделала последний глоток, встала, потупив глазки, извинилась, и пошла к своей — уже оседланной! — кобыле.

— Девушка с такими же как у вас волосами у колодца в Пьятте чего-то испугалась. Чего? — спросил Гуго с нажимом.

Тейт уже взялась за стремя. Он подошел сзади в общем шуме, она не услышала.

— Я боялась, что не удержу рукоять ворота… сил не хватило вытянуть полное ведро.

А он, между прочим, долго обдумывал свой вопрос. Главным тут была внезапность. Если принцесса начнет мямлить и тянуть время, все встанет на свои места. Больше вопросов к ней не будет. С внезапностью получилось. Ответ, однако, сильно озадачил.

Когда

Гуго увидел ее у колодца, решил, будто девушка его боится. Он даже водички попросил себе полить, чтобы как-то разрядить атмосферу, ну, чтобы она перестала трястись.

А потом она так на него посмотрела, что захотелось кинуть ее на плечо и утащить подальше от заговоров, интриг, единорогов и гиен.

Крик в несколько глоток вырвал короля из задумчивости — так он для себе определил мучительно состояние, в котором пребывал последнее время.

Почти все уже пребывали верхами. Человек пять заканчивали сборы. Катан поторапливал. День грозился задушить жарой. Следовало выехать пораньше.

Она упала ниоткуда! То есть свист некоторое услышали, а некоторым и того не досталось. Посреди поляны подрагивала белым опереньем толстая, крашеная суриком стрела. На прочном шнурке болтался аккуратный футляр. Стрела некоторое время еще потрепетала, пока окончательно не успокоилась… уйдя на треть в камень!

Гвардейцы посыпались с коней. Короля окружили спины в черных мундирах. Тейт — тоже. Гуго глянул поверх голов на принцессу. Гвардейцев можно было понять: опасность грозила неизвестно откуда. Страх, оторопь, злость — всех захлестнуло нешуточное волнение. Тейт казалась просто удивленной.

— Катан! Мне кажется, она знает, что это такое — Гуго говорил тихо, почти шептал. — Только не поднимай шума.

Тайный министр протолкался к Тейт:

— Принцесса, Вам знаком этот предмет? Стрела, то есть?

— Прикажите гвардейцам… рассредоточиться, — не сразу вспомнилось нужное слово, — по краю поляны. Уверенна, нам ничего пока не грозит.

Стрела вблизи впечатляла еще больше. Она оказалась величиной с небольшой дрот. Красное лаковое древко, оперение из лебединого пуха — не орудие убийства, а произведение искусства.

— Что это такое? — потребовал встревоженный Гуго.

— Боюсь, это экстренное послание магического Совета, — вежливо откликнулась Тейт.

— А почему вы его боитесь? — ядовито переспросил король.

— Никогда ничего хорошего такие послания Белым единорогам не приносили. Одни неприятности. Можно, конечно, его выкинуть не читая. Но тогда королевство оказывается как бы вне магических уложений. За сим следует глад, мор и общий упадок.

— Только этого нам не хватало! — охнул Катан.

— Стрелу можно сломать. Вытащить из камня, я думаю, не получится, — решился Гуго.

— Ее вообще не надо трогать. Следует просто отвязать футляр. Но… сделать это можете только вы, Ваше величество.

Тейт даже в легком реверансе присела. Если бы не двадцать пар глаз за спиной… у короля руки чесались отвесить ей подзатыльник. Тут проблема, а она имеет нахальство кривляться.

— Почему?

— Магический совет предусмотрел таким образом возможность перехвата послания. Оно рассыплется в руках любого другого человека.