Нестрашная сказка. Книга 2
Шрифт:
— Черная родила у нас ребенка. Она стала частью народа Арков. Мальчика бы со временем забрали в мужской дом, а она переселилась в женскую башню. Но знающая женщина, которая живет в горах, сказала мне, что на чернавку охотится большое зло. Оно рано или поздно выследит ее. Оно придет за ней. Зло настолько огромно, что народ Арков будет для него не страшнее мыши, которая перебегает дорогу скакуну. Наш закон велит: если человек стал угрозой племени, его следует отвести на скалу Исполнения Воли и сбросить вниз. Я бы так и решил, если бы ее сын не смотрел на мир твоими глазами, король. Уходя, она попросила меня о молчании. И еще сказала,
9
Лошадь откровенно ленилась. Жарко ей, видите ли, было. Седоку, между прочим — тоже. Чего бы лучше: лежать сейчас в тени, попивая легкое винцо, закусывая ранним персиком. Жаль, виноград еще не поспел. Красное вино с сыром и виноградом — отрада скитальца.
Гарь никак не кончалась. Уже часа два под копытами хрустели спекшаяся глина да холодные угли. По сторонам дороги торчали черные скелеты деревьев. Все живое отсюда давно ушло и не скоро вернется. Но другой-то дороги как раз и не существовало. Хочешь, не хочешь, глотай сизую пыль, надеясь, что за пригорком тебя ждет зеленая поляна, готовая ласково принять одинокого путника.
На очередном подъеме лошадь вдруг заспешила. Пепел облаком встал до седла, запорошив брюхо скотинки и старые, латанные, но еще крепкие сапоги всадника. Он ругнулся, но и повеселел: не иначе, каурка почуяла воду.
В ложбине за холмом блестела неширокая речка, похожая на бесконечный косяк серебристых рыбок. На том берегу начиналась зеленая холмистая равнина, отороченная по дальнему краю лесом. Огонь ее пощадил.
Путник спустился к воде, попил, помыл руки, поплескал в лицо и пошел искать брод, ведя конька в поводу. Переправляться в седле он опасался, вдруг скотинка оступится и повредит ногу. На службу брали только конных с полным вооружением. Следовало прибыть именно верхами, иначе — от ворот поворот, и разговаривать никто не станет.
Человека он увидел, когда таки нашел место пригодное для переправы. Тот сидел на мелком взгорке, подогнув ноги и закрыв глаза. Развернутые к небу ладони покоились на коленях. Человек имел лет двадцать отроду, рыжие вихры и пыльную одежонку вольного странника. Рыцарь сделал вывод, что перед ним сумасшедший. Ну и пусть, все веселее, нежели одному пыль глотать.
Чистая речка обманула, и в одном месте рыцарь провалился выше колен. Вода тут же набралась в сапоги. Ехать дальше, прихлюпывая и ожидая, когда само высохнет, не стоило. Даже хорошо выделанная кожа могла искоробиться и сесть, сдавливая ноги наподобие колодок. Сапоги в хозяйстве рыцаря имелись одни, и рисковать ими не хотелось.
— Привет. Что ты тут делаешь?
Рыцарь соскочил с коня, уселся прямо на землю и начал стаскивать обувку. Незнакомец еще немного посидел — рыцарь как раз успел стащить один сапог — потом тяжело вздохнул, открыл глаза и печально посмотрел на свои руки.
— Я пытаюсь насытиться солнечной энергией.
Ну, собственно, так и предполагалось. Справившись со вторым сапогом, рыцарь начал снимать одежду, пока не остался в легкой белой рубашке и коротких холщевых подштанниках.
Рыцарь незаметно осмотрел землю вокруг рыжего парня — ни сумки, ни торока. Его кобылка паслась недалеко от воды. Расседлать-то парень ее расседлал, да там все и бросил. Не тащить же барахло на вершину холма!
— Так, ты чего, поел или как? Извини, если я твою трапезу нарушил.
— Не получилось, — огорченно констатировал рыжий.
— Чего так? — посочувствовал рыцарь.
— Чтобы потреблять солнечную энергию напрямую, следует быть сильно голодным. Тогда организм сам начинает перестраиваться на новый вид пищи. А я позавчера ел.
— И сколько надо голодать, чтобы, как ты говоришь — напрямую?
— Дней двадцать. При этом желательно еще и воду не пить. Вода сильно тормозить процесс автотрофии.
— Слышь, — рыцарь на всякий случай придвинул к себе ножны с мечом, — ты с неба прямо сюда свалился? Или поплутал маленько?
Рыжий парень печально улыбнулся — должно быть, оценил шутку:
— Я заблудился.
— А куда ты шел?
Невежливый вопрос должен был вызвать хоть какое-то возмущение. Ничего подобного! Одна припечаленная доброжелательность.
— Я назначен штатным магом в королевство Синего орла. Ой, разрешите представиться. Меня зовут Анхель.
— А меня — Шум.
— Это имя? — осторожно поинтересовался рыжий.
— Это прозвище.
Рыцарь больше не косился на оружие. Первое впечатление оказалось верным: как есть — сумасшедший.
Набитые травой сапоги подсыхали себе помаленьку. Рыцарь положил голову на снятое седло. Торопиться никуда не хотелось. Вся его затея вдруг показалась сущей глупостью. Причем глупостью опасной. Вперед гнало исключительно упрямство.
— Уважаемый Шум, не затруднит ли вас, указать мне верную дрогу?
— Домой?
— Нет, что вы! Мне нужно в столицу, представиться королю.
— Ну, представился ты, а дальше?
— Дальше последует испытательный срок. Если я подойду короне — останусь насовсем.
— А если корона не подойдет тебе?
— Про это лучше не думать. Согласно присяге, я обязан приложить все силы, дабы оказаться полезным, содействовать улучшению, просвещению… ну и возвышению нравов. Добровольный отказ от места влечет за собой разбор на комиссии. Каждый мой шаг будет рассмотрен, проанализирован, раскритикован. В общем, дадут мне пинка, и диплом с отличием не спасет.
— Это ты-то отличник? — рыцарь выплюнул изжованную травинку. — И как тебя такого умного угораздило заблудиться? Ты ж должен — по звездам, по…ветру, нет, о! по полету птицы.
— Куда — по полету? Я ж не северный полюс ищу.
— А по тракту не пробовал? Есть еще такая интересная штука: карта называется. Если отличник, должен был хоть раз в руках держать. Так вот, там все прописано: где полюс, где Сю, куда Макар телят загнал.
— Карту я помню. Только она оказалась не точной. Тракт идет с востока на юг, потом от него отходит дорога на Сю, и он поворачивает на запад. Чтобы не делать крюк я решил срезать. И… вот.