Несущий смерть
Шрифт:
Они с Ленгтоном топтались на месте. Даже Уэбб утомился от бесконечных повторений одних и тех же вопросов и ответов. Гонор продолжала уверять, что она ничего не знала: не была знакома с Фицпатриком ни под этим, ни под каким-либо другим именем; не подозревала, что груз запрещенных законом наркотиков хранился сначала у нее на ферме, а потом был перевезен в гараж миссис Итвелл. Все это совершенная нелепость: она ни в чем не виновата.
Анна чувствовала, что Ленгтон вот-вот взорвется.
— Расскажите о ваших отношениях с сестрой.
Гонор едва заметно пожала плечами:
— Они не были хорошими.
— Почему же?
— Мы были очень разными, — вздохнула Гонор. — Джулия всю жизнь думала лишь о себе и о деньгах: чем больше их у нее было, тем больше ей хотелось иметь.
— Когда Джулия жила в доме в Сент-Джонс-Вуде, вы часто ее навещали?
— Нет.
— Но вы же бывали в доме? По словам Джулии, вы довольно долго жили там как любовница Александра Фицпатрика.
— Это не так.
— Зачем ей лгать? По ее словам, вы были влюблены в ее сожителя. Узнав, что женщина, которую он поселил в их доме, — ее собственная сестра, Джулия начала переводить деньги на другие счета, чтобы закрыть ему доступ к деньгам, на которые, по его обещаниям, она могла бы жить всю жизнь. В припадке ревности она призналась, что, хотя ее первый ребенок был зачат при помощи ЭКО, отцом второго стал ваш муж. Она настаивала, что он интересовал ее исключительно с сексуальной точки зрения.
— Неправда.
— Причиной ваших плохих отношений с сестрой было то, что ваш муж стал отцом ее второго ребенка. Вы об этом узнали. Отношения с Фицпатриком складывались не слишком счастливо, а известие о связи вашего мужа и сестры вас глубоко огорчило. По словам Джулии, дело было не столько в ревности, сколько в том, что вы не могли иметь детей.
Ленгтон сидел склонив голову. Он понял, какую тактику выбрала Анна: сделать упор на личной жизни, чтобы разговорить Гонор. И тактика сработала.
Разозлившись, Гонор мотнула головой:
— Джулия была лгунья. Не сказала бы правды, даже если бы от этого зависела ее жизнь, особенно если это было не в ее интересах. Она манипулировала людьми.
— А вы — нет? Жили с ее любовником, в ее доме…
— Я с ним не жила.
— Кого вы имеете в виду?
— Вы знаете кого, и не пытайтесь вынудить меня признаться — это все сплошное вранье. Я люблю мужа.
— Правда? В таком случае вам было больно узнать, что он — отец ее ребенка?
— Он не отец.
— Мы докажем это с помощью анализа ДНК, так что ваше признание не требуется. Но вам, должно быть, нелегко
— Еще раз повторяю: мы с сестрой почти не поддерживали отношений, они у нас не складывались. По совести говоря, я ее не любила.
— Но ревновали и завидовали.
— Нет — у меня была своя жизнь.
— В развалюхе на ферме, которую вы арендовали?
— Это ваше мнение.
— Это факт. Наверное, когда Александр Фицпатрик появился снова, искушение было велико? Как он связался с вами после двадцати лет жизни за границей? — Анна положила на стол его фотографию. — Не правда ли, он до сих пор очень привлекателен? Уговаривал вас помочь ему? Должно быть, обещал золотые горы, чтобы вы согласились на такой риск и позволили ему спрятать ящики с наркотиком на своей ферме? А может, угрожал? Оказывал давление?
Гонор молчала.
— У нас есть свидетель, Гонор, который показал, что вы прекрасно знали о содержимом ящиков и помогли перевезти их в гараж миссис Итвелл.
— Не знала.
— О чем именно? О содержимом ящиков?
Гонор крутила в пальцах кончик косы:
— Вы пытаетесь вынудить меня сделать признание.
Уэбб вздохнул и постучал по столу:
— Как уже неоднократно заявила моя клиентка, она не знала о том, что в ящиках. Зато ей известно, что в ее доме не обнаружено ничего связывающего ее с грузом наркотиков…
— Потому что она успела помочь переправить их в более надежное место! Мистер Уэбб, у нас есть свидетель, который ей помогал, поэтому бессмысленно продолжать запираться.
— Я не знала, что в них.
Наконец-то маленький шаг вперед.
— Вы не имели понятия, что в ящиках содержится фентанил, наркотик группы А, в огромных количествах?
— Я не знала, что там внутри.
— Кто попросил вас спрятать ящики на ферме?
Гонор почти сломалась. Ее щеки пылали, она нервно облизывала губы.
— В этой пачке есть его фотография? Да или нет?
Гонор поерзала на стуле:
— Мне позвонила Джулия.
— Ваша сестра.
— Да. Сказала, что ей нужно привезти кое-что из вещей на хранение, потому что она переезжает в новый дом в Уимблдоне, а после этот молодой человек, — она постучала пальцем по фотографии Адриана Саммерса, — приехал и сгрузил все в курятник.
— Понятно. Значит, узнав, что полиция наводит справки и вот-вот вернется с ордером на обыск, вы согласились перевезти все в гараж миссис Итвелл?