Несвоевременные мысли
Шрифт:
И снова: «Пришлите книжку о правах женских».
Не все письма на эту тему использованы мною. Но есть тема, еще более часто повторяемая в письмах,— это требование книг по разным вопросам.
Пишут об отношении к попам, спрашивают, «будут ли изменены переселенческие законы», просят рассказать «об американском государстве», о том, как надо лечить сифилис, и нет ли закона «о свозке увечных в одно место», присылают «прошения» о том, чтобы солдатам в окопы отправлять лук,— он «очень хорош против цынги».
Все эти «прошения», «сообщения», «запросы» не находят места на страницах газет, занятых
И, видя, каким целям служит «свободное слово», эти миллионы легко могут почувствовать пагубное презрение к нему, а это будет ошибка роковая и надолго непоправимая.
Нельзя ли уделять поменьше места языкоблудию и побольше живым интересам демократии? Не заинтересованы ли все мы в том, чтоб люди почувствовали объективную ценность культуры и обаятельную прелесть ее?
XXVIII
Некий почтенный гражданин пишет мне:
«Ужас охватывает душу, когда слышишь на уличных митингах, как солдаты, ревностно защищая крайние лозунги ленинцев, в то же время легко поддаются погромной агитации людей, которые нашептывают им о засилии евреев в «Совете Рабочих и Солдатских Депутатов». Однажды я спросил солдата: как совмещается в его уме «социальная революция» с враждебным отношением к национальностям? Он ответил:
— Мы народ необразованный, не наше солдатское дело разбираться в таких мудреных вопросах».
Другая корреспондентка сообщает:
«Когда я сказала кондуктору трамвая, что социалисты борются за равенство всех народов, он возразил:
— Плевать нам на социалистов, социализм — это господская выдумка, а мы, рабочие,— большевики».
У цирка «Модерн» группа солдат и рабочих ведет беседу с молоденьким нервным студентом.
— Если мы будем только спорить друг с другом вот так враждебно, как вы спорите, а учиться не станем,— кричит студент, надрываясь.
— Чему учиться? — сурово спрашивает солдат.— Чему ты меня можешь научить? Знаем мы вас,— студенты всегда бунтовали. Теперь — наше время, а вас пора долой всех, буржуазию!
Часть публики смеется, но какой-то щеголь, похожий на парикмахера, горячо говорит:
— Это верно, товарищи! Довольно командовала нами интеллигенция. Теперь, при свободе прав, мы и без нее обойдемся.
Великие и грозные опасности скрыты в этом возбужденном невежестве!
Не однажды приходилось мне на ночных митингах Петроградской стороны слышать и противопоставления большевизма социализму, и нападки на интеллигенцию, и много других, столь же нелепых и вредных мнений. Это — в центре революции, где идеи заостряются до последней возможности, откуда они текут по всей темной, малограмотной стране.
Развивается ли в стране процесс единения разумных революционных сил, растет ли в ней энергия, необходимая строительству культуры?
Есть признаки, как будто, подсказывающие отрицательный ответ.
Один из этих признаков — все более заметное уклонение интеллигенции от работы в массах и возникающие среди нее — то тут, то там,— попытки
Очевидно, что есть причины, которые отталкивают интеллигента от массы, и очень вероятно, что одной из этих причин является то скептическое, а часто и враждебное отношение темных людей к интеллигенту, которое изо дня в день внушается массе различными демагогами.
Этот раскол может быть очень полезен трудовой интеллигенции,— она объединится в организацию весьма внушительную и способную совершить много культурной работы.
Но, отходя постепенно от массы, увлекаясь собственными интересами, задачами и настроениями, она еще более углубит и расширит разрыв между инстинктом и интеллектом, а этот разрыв — наше несчастие, в нем источник нашей неработоспособности, наших неудач в творчестве новых условий жизни.
Оставаясь без руководителей, в атмосфере буйной демагогии, масса еще более нелепо начнет искать различия между рабочими и социализмом и общности между «буржуазией» и трудовой интеллигенцией.
А среди последней раздаются призывы, диктуемые, несомненно, благими намерениями и порывами, но отводящие интеллектуальную энергию в сторону от интересов массы, от запросов текущего дня.
В «Известиях Юга», органе Харьковского и областного Комитетов Советов Рабочих и Солдатских Депутатов, некто Иван Станков пишет:
«Есть огромной важности задание всего социализма: это — поднятие уровня культуры, сознание личности, повышение личности и повышение всенародной интеллигентности. Есть лозунг: широко и сразу открыть двери Солнца, Красоты и Знания для всего народа, дабы не было неинтеллигентных, дабы наше деление на интеллигентных и неинтеллигентных возможно скорее стало диким пережитком старого строя, старых школ и систем.
Пропаганда и ближайшее осуществление идеи «всенародной интеллигентности» и есть, по моему убеждению, одна из тех неразрывных, неотложных и важнейших задач социализма, которую честная объединенная интеллигенция, сознавая это как долг перед народом, обязана поставить исходным основанием своих домоганий и провести их в строительстве новом, наряду и совместно с общей платформой социалистических требований всех партий. Только интеллигентность, очищенная от язв буржуазного строя, станет солнечной народной правдой. Станет солнцем Разума и Красоты».
Слова хорошие. Еще лучше написано воззвание Исполнительного Комитета Харьковского Совета Депутатов Трудовой Интеллигенции.
«К вам, интеллигентные труженики Харьковской губернии, обращается настоящий призыв!
По злой иронии судьбы, российская интеллигенция, усеявшая костьми своих мучеников крестный путь народного освобождения и на всем протяжении своей истории выполнявшая великую просветительную и организационную работу, оказалась в настоящий момент, когда организовано все, неорганизованной сама. Организуя других, интеллигенция, как класс, забыла или не успела организовать себя. При ее непосредственном участии организовались рабочие, солдаты и крестьянство, справа от нее усиленно организуется буржуазия, и лишь она одна, трудовая интеллигенция, богатая знанием, опытом и общественными навыками, остается необъединенной и рассыпанной в пыль.