Несвятые святые женщины
Шрифт:
– А, комаренок! – входя, подхватил сына Антон. – Ишь как полюбил мед, все щеки себе перемазал! Должно быть, будет волостным казначеем, а может, и самим старшиной!
И пономарь стал подбрасывать ребенка под потолок, как подушку. Малютка взвизгивал, захлебываясь от страха и удовольствия. Антон сказал жене:
– Чудо! Данчук перестал воровать лес, а семья у него растет да растет. Сейчас встретил меня и просил быть кумом на крестинах. Ты, конечно, согласна?
Ирина повернула к мужу свое лицо, которое раскраснелось от жара очага. Она прогудела:
– Данчук –
Она поцеловала своего первенца и задвинула заслонку в печи.
Кто шел к Богу, о том не надо плакать
Варвара и Елизавета дружили с раннего детства. Девочки вместе ходили в гимназию, в училище. Но когда Лиза вышла замуж, она уехала в деревню, и подруги много лет не виделись. Их встреча была неожиданной – в церкви их родного городка. Когда они вышли из храма, Варвара заметила, что Лиза все время подкашливает.
– Ты заболела? – спросила ее Варвара.
– Да, – спокойно ответила Елизавета, – вероятно, у меня чахотка.
– Ну что ты придумала! Совсем необязательно, что это чахотка! – сказала Варвара.
– Ты думаешь, что это меня огорчает или пугает? Нет! – улыбнулась Елизавета.
Скоро подруги расстались, пообещав навестить друг друга. Варвара, однако, вернулась домой с неспокойным сердцем. «Боже мой, – думала она, – а если это правда? Так рано умирать! Бедные дети, бедная Лиза! И кто может спасти от этой страшной болезни? Только чудо!». Вернувшись домой, Варвара стала горячо молиться за подругу…
Через некоторое время она узнала, что муж Лизы написал в Кронштадт отцу Иоанну письмо. Добрый, сострадательный кронштадтский пастырь посетил Елизавету. На его обещание помолиться о ее выздоровлении Лиза сказала:
– Я, батюшка, не хочу выздоравливать, я не тягощусь своей болезнью, только умирать мне рано не хочется, а здоровья мне не надо, так для меня лучше…
Прошел год, и Варвара, придя однажды к подруге, увидела ее уже лежащей в постели. Лиза поднялась с подушки и села. Как она изменилась! Это была тень прежнего человека: сильная худоба и тяжелое дыхание производили тягостное впечатление. Подруги стали говорить о Промысле Божием, о Его великом милосердии к людям, о путях, ведущих ко спасению.
– У тебя умерла сестра? – спросила Лиза. – Знаешь, от меня хотели это скрыть, как будто в смерти есть только ужасное. Она так достойно прожила свою жизнь, что о ней надо радоваться, а не плакать! А сокрушаться надо о том, кто не ходил в храм, не считал нужным причащаться Святых Таин! Ах, Варя, как мне тоскливо без храма! После посещения
После моей свадьбы, в первую же субботу, лишь только я услышала удар колокола, сразу надела шубу и ушла ко всенощной. С тех пор я не изменяла этой привычке, пока не перестала выходить из дома. Часто я задавала себе вопрос: почему многие спешат поскорее уйти из храма, неужели что-нибудь может быть выше этой радости – стоять в храме и молиться?!
Варвара стала утешать Лизу, но она ей возразила:
– Уверяю тебя, я не ропщу и знаю, что конец страданий неизбежен, когда это будет угодно Богу! Мне бывает невыносимо, когда начинается припадок удушья. Можешь себе представить, однажды я совсем изнемогла и вдруг сказала: «Ну что же это такое, долго ли так будет?! Поскорее бы конец!» Как будто Бог не знает, сколько мне надо выстрадать! Как я в этом раскаиваюсь! Ведь Господь бесконечно благ. Недавно некому было присмотреть за детьми, они шумели целый день, так что сильно меня измучили. Я стала плакать и просить Бога о помощи. И что же ты думаешь? Через два дня неожиданно приехала к детям наша знакомая гувернантка!
Ты удивляешься, почему я терпеливо переношу болезнь? Уверяю тебя – Бог дает крест по силам, и когда я смотрю на других, как они страдают, вижу, что мне не так трудно, как им. Я больна восемь лет и не слышала ни одного упрека от своего мужа, а сколько другие терпят попреков в болезни! Нет, мне еще не так трудно!
– Помоги тебе Господь, – тихо произнесла Варвара.
Через некоторое время Елизавете стало хуже, и Варвара не тревожила ее своими визитами. Они стали переписываться.
«Помолись обо мне, дорогая, чтобы Бог дал мне терпение, – писала Елизавета, слабо выводя буквы карандашом, – почти совсем не могу говорить, пишу лежа».
«Как я рада, – писала через некоторое время Елизавета, – что наш милосердный Господь сподобил меня, недостойную, быть причастницей Его Святых Тайн! Можно обладать всеми сокровищами мира, но если в душе нет Бога, то будет так пусто и скучно, что можно сойти с ума!».
Несмотря на тяжесть болезни, Елизавета находила в себе силы молиться о детях, муже, которому она глубоко сострадала.
«Его удрученное состояние – моя вторая болезнь, – вылила она свое горе в письме к подруге, – и молюсь я за него, а он становится все грустнее и грустнее».
Наконец силы стали ее покидать, она слабела с каждым днем. Но при этом Лиза не оставляла молитвы, стойко переносила свою болезнь. Перед смертью она пришла в себя, благословила мужа, детей, а потом тихо отошла в тот мир, куда всю жизнь стремилась ее душа.
Когда Варвара стояла на отпевании, каждое слово молитвы было похвалой ее уснувшей сестре. «Кто шел к Богу, о том не надо плакать!» – вдруг вспомнились ей слова Елизаветы, и тихая радость затеплилась в ее душе.