Нет дьявола во мне
Шрифт:
– Да не на мне, а на себе показывай, – улыбнулась она.
Марко так и сделал.
– А теперь что? Ты будешь делиться со мной тайной?
– Я не готова сейчас. А ты?
– Тоже… – Он расскажет ей, что случилось с его семьей и как он виноват в том, что его девочки мертвы, но к этому нужно морально подготовиться. – Но как только…
– Так сразу, – закончила она по-русски.
Марко не понял слов, но догадался, в чем их смысл. Затем переключился:
– Как прошла твоя встреча с Алексом?
– С ним мне всегда приятно
– Не знаешь что? – напрягся Марко.
– Теперь знаю. Показал сегодня. Оказывается, он где-то раздобыл копию архитектурного проекта «Черного креста». Самого первого! Большой такой лист с главным планом. И несколько маленьких. На них каждое строение в отдельности, только до наших дней лишь пара построек сохранилась, как ты знаешь.
– Не сказал, где раздобыл копию?
– Нет, хотя я спросила. Он просто так шифровался, будто стал счастливым обладателем карты сокровищ Флинта. Надеюсь, ты смотрел «Остров сокровищ»?
– Читал в детстве. Поэтому понял тебя. Ты видела проект?
– Мельком.
– На нем были тоннели обозначены?
– Не могу сказать.
Как бы Марко ни хотелось остаться на «пупке» подольше и провести с Марианной столько времени, сколько она сможет выделить для него, но он вынужден был свернуть свидание. Он еще ничего не сказал, а она уже почувствовала.
– Тебе нужно идти, да?
– Да, чтобы кое-что проверить.
– Ты думаешь, это Алекс? И Ника, и Даниеля? Он?..
– Когда спросила, кого я подозреваю, опираясь на свои инстинкты ищейки… Так вот я подумал о нем.
– Нет, я не верю, – замотала головой Мари. Он увидел это, потому что включил фонарик.
– Я не утверждаю, – мягко проговорил Марко. – И буду рад, если ошибаюсь…
И поманил Марианну к себе, чтоб обнять. Меньше минуты прошло с тех пор, как они объятия разомкнули, а ему уже не хватает ее тепла.
Мари прижалась к нему. Сколько в этой девочке нежности нерастраченной. А так и не скажешь сразу.
Фонарик замигал.
– Батарейка садится, – констатировал Марко. – Надо спешить, а то не дойдем до моего железного коня.
Квадроцикл, что ему выделили сегодня, стоял внизу возле дороги. Решили не нарушать ревом мотора первозданную тишину, а запахом топлива не заглушать приятных горных ароматов. Поэтому к «пупку» поднимались пешком.
– Можно я приду ночевать к тебе? – спросила Мари.
– Нужно. Я хотел предложить тебе, да постеснялся…
– Да, ты производишь впечатление крайне стеснительного человека, – скептически проговорила она.
– У меня бардак, пустой холодильник и… голодное восьмидесятикилограммовое животное.
– С животным разберусь. Бардак не смутит, могу даже его устранить и что-то приготовить, если есть хоть какие-то продукты.
– Мой бывший коллега Борис говорил, что русская женщина из ничего может приготовить ужин. Причем ужин из трех блюд. Это правда?
– Да. Но ко мне не относится.
– Овощи имеются. И тушенка домашняя. Все в погребе.
– Отлично. Значит, приготовлю рагу с мясом.
– Только делай сразу таз. Чтоб и животное накормить.
Фонарик, мигающий все чаще, потух. Марко с Марианной оказались в непроглядной тьме. Нужно было подождать, когда глаза к ней привыкнут. И Марко решил потратить время с пользой. Взял Марианну под попу, поднял, давая ей возможность обвить его талию ногами, и стал целовать ее. Кто бы знал, как он соскучился по этому… По самозабвенным лобзаниям, тисканью, ласковой возне… С женщиной, которую ты пустил в свою кровать лишь за тем, чтобы снять сексуальное напряжение, этого всего не устроишь. Не потянет тебя к ласке. И даже если она будет к этому стремиться, пресечешь. Такие шалости лишь для влюбленных…
В понимании Марка, по крайней мере. А вообще, разные мужчины есть. Был у него приятель в академии по кличке Казанова. Так он каждую свою пассию зацеловывал, чуть ли не облизывал, кружил, щекотал. Всем дарил цветы, но срывал их на клумбах – не тратился и предлагал замуж. Марко упрекнул как-то Казанову в неискренности. И парень возмутился. Он якобы ни с одной не играл. Его влюбленность в каждую была искренней, только быстро проходящей. За день, два, максимум неделю.
Марко был из другого теста. Из теста самого крутого замеса. Из такого однолюбов лепят. Если б его супруга не погибла, он не увидел бы в Марианне того, что его так волнует в ней сейчас. Да, Марко отметил бы, что она хороша, но ничего не предпринял бы. Даже комплимента не отвесил бы. Он говорил их только своей любимой…
– Ты напрягся, – прошептала Мари. – Что с тобой?
Сначала он подумал, что это мысли всему виной. Вспоминалась покойная супруга, вот он и…
Но нет!
Что-то насторожило его. Звук? Да, похоже…
Марко тихонько опустил Марианну на землю и приложил палец к губам. Она кивнула.
Минуту, не меньше, они стояли, замерев. А когда уже оба решили, что тревога ложная, послышался голос:
– Я впечатлен!
Мари вздрогнула всем телом и начала озираться. Но Марко знал, что тот, кто произнес эти два слова, находится внизу. Возможно, на поляне, поросшей шиповником, а скорее за ней, потому что голос звучит очень глухо.
– А ты не верил в то, что тоннели до сих пор функционируют! – Этот голос принадлежал другому человеку. – То, что было построено с Божьим благословением, не может разрушиться…
Марко начал спускаться. Очень осторожно. Чтобы не поднять шума, ступал по траве, а не камням и Мари за собой вел.
– Сколько их вообще?
– Три. Один сюда ведет. Второй к поселению. А последний к деревне. Но вот он как раз засыпан. Причем давно, еще в восемнадцатом веке. Но расчистить можно.
– Подумать только… Я столько дней провел в своем кабинете и не знал, что там потайной ход.