Нет места лучше
Шрифт:
— Это какая-то разновидность пытки, да? Могилу меня заставите себе копать? — хмуро уточнила я.
Крылов как-то зло фыркнул.
— Зачем тебе ее копать? Она у тебя и так есть! — с этими словами меня развернули и пихнули к конкретному месту, весьма ухоженному и с гранитной плитой, а еще посаженными на ней цветами. Было даже красиво!
Вот только увидев собственное лицо, выгравированное на камне, а так же, как имя и даты, у меня внезапно защипало в носу, а глаза застелили ядовитые слезы.
Вообще,
А потом я почти со стороны, услышала странный звук, но не сразу поняла, что глухие рыдания исходят от меня самой.
Затем осознала, что после того, как отпустили мой локоть, земля с гравием оказалась как-то подозрительно близко, а я сижу на коленях.
Только после этого, словно что-то изменилось. Я перестала воспринимать происходящее отстраненно, через дымовую завесу, притупляющую все чувства. Сейчас ощущения словно прорвали блокаду и накрыли по полной.
И приятного тут оказалось мало. Рыдания разрывали грудь, дышать стало вообще нечем, хотя я впервые за последнее время почувствовала себя как будто живой.
— Да-а! — протянул мой мучитель откуда-то сверху, — ничто так не пробуждает жажду жизни, как встреча с собственной смертью, ведь верно? — глубокомысленно заметил этот козел.
Вот только я хоть и начала воспринимать происходящее более эмоционально, адекватности мне это все равно не прибавило.
Так что я набрала в кулак гравия, повернулась и запустила осколочный снаряд в него. А учитывая, что я сквозь слезы почти ничего не видела, диверсия получилась даже очень удачной.
— Ненавижу! Ненавижу вас всех! — сквозь зубы прорычала я.
Оппонент, отпрянул, но не расстроился:
— Ну, вот! Хоть какая-то человеческая реакция! А то я уже переживать начал.
***
Нормально поговорить мы смогли далеко не сразу. Собственно, только после того, как я вдоволь проревелась. Мою истерику, судя по отстраненному виду сопровождающих, воспринимали как что-то неприятное, но необходимое, потому не мешали.
Комментарии тоже при себе держали. Впрочем, в случае чего я б не постеснялась и еще один снаряд отправила.
Зато, когда в моих глазах проявилось хоть что-то похожее на осмысленность, мне помогли подняться и усадили на скамейку, прямо напротив собственной могильной плиты.
— И всё-таки вы садист! — с чувством заявила я, после того как Крылов опустился рядом.
— Водички? — совершенно не реагируя на мое уже далеко не первое оскорбление, протянули мне бутылку минералки, вместе с влажными салфетками.
Последнее оказалось, кстати, руки от местной пыли хотелось оттереть, как и коленки, чем я и занялась в первую очередь. От воды тоже отказываться не стала.
—
— Никогда подобной фигней не страдала! — презрительно ответила я.
— Совсем?
— Может лет в пятнадцать разок, еще тогда не понравилось, — фыркнула я.
— А сейчас чего? Вроде, изначально производила впечатление здравомыслящего человека, а потом действительно в подростковый максимализм ударилась, — все так же флегматично вещали рядом.
— Действительно, а что случилось? — саркастично вопросила я.
— Из-за того, что у тебя любимую игрушку отобрали? Так это вовсе не повод ложиться и умирать! — как-то невесело усмехнулся Крылов.
— Игрушку? — разозлилась я, — Можете подавиться моим челноком! От меня отстаньте!
Тут он помолчал, но все же не отступил от своего прежнего мнения.
— Не могу. Если я тебя отпущу, тебя накроет кто-нибудь другой, — он пожал плечами. — И вряд ли он обойдется с тобой так же мягко, как я.
— Это мягко, да? — опешила я, оглядываясь по сторонам.
— Поверь мне, очень мягко, — вздохнули рядом.
Я ответила не сразу, а потом невольно вспомнила о наших прошлых беседах.
— Так вы тоже не раз угрожали мне всерьез поговорить! — напомнила я.
— Угрожал, — не стал отпираться он, а затем с новым вздохом признался, — вот только если б реально собирался, то сразу исполнил бы. Ты ж реально напрашивалась!
Я поморщилась и снова на некоторое время замолчала.
— И чтобы вы делали, если б не мой побег? — не удержалась я от каверзного вопроса.
Мне ж тогда на полном серьезе сутки «на подумать» дали. Четко обозначив, что будет, если я не проявлю благоразумие.
Он ответил не сразу, а затем лишь снова пожал плечами:
— Придумал бы что-нибудь! Но это я, далеко не каждый стал бы так заморачиваться.
— Вы мне там какое-то видео обещали показать, — пробормотала я.
— Надо было!
— И у меня бы сразу желание жить появилось?
— Вот это, вряд ли, — фыркнули рядом, — зато иллюзий поубавилось бы!
От такого заявления я даже развеселилась.
— Иллюзий-то у меня как раз и не осталось! Вероятно, в этом-то и проблема, — втянула я носом воздух.
— Настолько, что ты просто решила, что все, жизнь закончена?
— А у меня что, есть хоть какое-то будущее?
— Пока ты жив, оно есть всегда, даже если ты отказываешься его видеть.
Вот тут я не постеснялась скривиться.
— Ну, то, которое есть, меня не устраивает.
Он как-то нервно рассмеялся.
— То есть если все идет не так, как тебе хочется, то все? Поднимаем лапки и сдаемся?