Нет места магам
Шрифт:
Ивена сама толком не понимала, что ее так сильно вывело из себя, и она начала в голове это анализировать. Больше всего злили не заигрывания Линдмана, не то, что он не смог прийти на допрос, а то, что Ивена уловила искру симпатии к нему. Ей понравилось, как он общался с ребенком, понравились его честность, открытость и какая-то простота, и эти непрошеные чувства грызли изнутри. Она знала, что обязана быть еще жестче, не должна сочувствовать магу, и уж тем более не должна позволять ему разговаривать с ней подобным образом. Знала и корила себя за то, что не может. Общение с Кастором что-то всколыхнуло в душе, и это переворачивало привычное представление
Маги порой умеют хорошо манипулировать, пытаясь вызвать жалость или вину у самих инквизиторов. И у Ивены эта вина все больше росла. Только вот действительно ли дело в манипуляции? Или маг в чем-то прав? В голове эхом раздавались его слова о том, что магия может быть направлена во благо, может кого-то спасти. Вероятно, некоторые люди допускают такое, но никто не говорит в открытую. Так не принято. Так думать грешно.
Но Ивена думала. А еще снова вспомнила слова начальника о том, что было бы неплохо казнить этого мага, вспомнила маленькую девочку, ее испуганные глаза. «Тебя что, эта тетя заберет?». А если бы она забрала? Если бы его приговорили к казни, как бы кроха это пережила?
Закрыв глаза, Ивена начала глубоко дышать, пытаясь утихомирить свои эмоции. Не зря их учили, что не стоит инквизиторам проникать на личную территорию мага и общаться с ним там, это может вызвать неподобающие чувства по отношению к нему и привязанность.
— Может, это было специально подстроено? — произнесла Ивена себе под нос.
— Ты о чем? — спросил Морис, делая музыку чуть тише.
Ивена задумалась, стоит ли говорить, но все-таки решилась. Может, это прогонит ее наваждение? Может, Морис приведет ее мысли в порядок?
— Да я об этом Линдмане. Он сказал, что отправлял сообщение, будто не сможет прийти на допрос из-за своей племянницы. Ему ее сестра привезла. У меня никакого сообщения не было, и он сказал, что это девочка его случайно стерла из диалога, а телефон выключила. Девочка еще так на меня смотрела, словно я враг народа, потому что дядьку ее хочу забрать.
Ивене вновь стало обидно и горько, что ее так восприняли, но она продолжила:
— И я же поверила в это. А сейчас думаю: может, это специально? Вдруг он… Ну… Подговорил девочку, чтобы попытаться меня растрогать и вызвать чувство вины, манипулировал, чтобы и на допрос не идти?
— Да по-любому так и есть, — уверенно воскликнул Морис, словно это вполне очевидный факт. — Или ты вдруг возомнила, что маги честные? Да был бы он такой, то заявился бы давно к нам, а он мало того, что скрывался, так еще и с места преступления сбежал. Ты из-за него так загрузилась?
— Не люблю, когда меня заставляют в чем-то сомневаться.
— Так ты и не сомневайся, тут даже думать не о чем. Очевидно, он просто издевается над тобой. Захотел выставить себя героем, а после попытался сделать так, чтобы ты прониклась к нему сочувствием. Чистой воды манипуляция. Так что на следующем допросе я бы на твоем месте в такой угол его загнал, чтобы он даже слово «магия» произносить боялся.
Ивена посмотрела на Мориса. Простой, хороший, веселый парень, готовый всегда прийти на помощь, поддержать, поднять настроение. Может ли он быть неправ в данной ситуации? Ответ в голове прозвучал сам. Может. Задумывался ли он когда-нибудь хоть на секунду о том, что магия может приносить пользу? Вряд ли. А что бы сказал, если бы ему когда-то маг помог? Тоже бы считал, что это из плохих побуждений? Ивена боялась озвучивать свои дальнейшие мысли, углубляя тему. Достаточно того, что она уже невольно продемонстрировала
— Так и сделаю, — бросила Ивена, держа серьезное лицо.
— Вот и правильно, — улыбнулся Морис, — вот это я понимаю — инквизитор Ноттен. Безжалостная, справедливая. Так держать!
То, что считалось комплиментами, в этот раз Ивена восприняла совсем не так. Слово «безжалостная» ей совсем не понравилось, ведь она не считала себя монстром. И точно ли она действует справедливо? Например, когда приговаривает к казни? Когда наказывает магов за то, что они пытались помочь?
«Боже, прости меня за мои грешные мысли. Что же со мной происходит?» — подумала Ивена про себя и посмотрела на небо. Грешный Кастор Линдман. Так хотелось злиться именно на него, обвинять, ненавидеть за то, что вторгся своими действиями и высказываниями в мысли Ивены, но она просто не могла. Совесть не позволяла этого делать, обвиняя саму Ивену.
Вечером дома тоже лучше не становилось. Ивену сковывало внутри и казалось, что она задыхается. Срочно требовалось отвлечься, поговорить с кем-то, и Ивена позвонила маме. Может, самый близкий человек хоть как-то поможет? Но о чем бы они ни говорили, душило непреодолимое желание завести разговор о магах.
— Мам, скажи, — неуверенно начала Ивена, — а тебе когда-нибудь помогали маги? Я имею в виду именно своими способностями.
— Доча, ты о чем? Какая помощь? — Мона ахнула. — Никогда маги об этом даже думать не станут. Да и, знаешь, пусть не думают. Это же огромный грех. В их руках такая сила и мощь, которой можно лишь причинить вред.
— Ну разве прям совсем никто из них не делал ничего хорошего? — с надеждой спросила Ивена. — Может, не именно тебе, а кому-то из знакомых?
В трубке повисло молчание на несколько секунд. Мона, видимо, пыталась вспомнить какие-нибудь случаи.
— Бывали, конечно, моменты, когда кто-то из магов поступал хорошо, да простит меня Бог за такие слова. Правда, это было не со мной. Но вот если говорить именно о применении магии, то мне однажды коллега рассказывала, как маг телекинетик вытянул пулю, когда в ее мужа кто-то выстрелил. Он был военным и выполнял какое-то задание. Давно было, уже подробностей не помню, но, говорили, пуля вошла глубоко. Получается, что маг помог… А еще мне рассказывала тетя Зуэлла. Помнишь ее? Так вот, маг ей понижал температуру, когда она сильно болела. Хотя тут спорный момент, ведь при температуре организм борется с вирусами, а маг не давал этого делать. Но она чувствовала себя легче. Зуэлла утверждала, что этот маг ей хотел помочь, но кто его знает? Может, он ее так совсем убить хотел, а выставил себя в хорошем свете. В общем, разные бывали случаи, но это не значит, что магам стоит доверять. Они могут специально выставлять себя героями, но совсем не являться таковыми. Я им никогда не верю. Ивена, родная, а почему ты спрашиваешь?
Лежа на кровати, Ивена прикрыла глаза. Одной рукой она прислонила телефон к уху, а другой вымучено потерла лицо. Зажмурилась. Рассказы мамы только укрепили ее сомнения. Ведь случаев помощи может быть гораздо больше, чем об этом говорят. Просто люди не воспринимают это как помощь.
— Понимаешь, мне несколько раз подряд попадались маги, которые пытались… как бы действовать во благо. Один маг спас девочку от идиота, который пытался ее ограбить, ударил и угрожал, другой защищал свою семью, а одна девушка облегчала боль незнакомой женщине, сращивая сломанную кость. И я что-то задумалась над этим…