Нет времени для Тьмы
Шрифт:
Марысе ничего не оставалось, как подчиниться, но на сердце у неё оставалось неспокойно. Огонь приближался, становясь все ярче. Постепенно он распался на множество костров, и стало ясно, что впереди большой лагерь. Вскоре Марыся могла различить темные силуэты, двигавшиеся на фоне костров. Ветер иногда доносил людские голоса и конское ржание.
Неожиданно эллинка остановилась.
— Все, — сказала она. — Пришли.
— Здесь? — растерянно оглянулась Марыся, видя вокруг все ту же степь. — Где перекресток?
— Мы на нем стоим.
Перечить опять Марыся не решилась. Но,
— Не бойся, я не сошла с ума. Видишь полоса, на которой почти нет больших кустов. Здесь проходил торговый путь, начинающийся в Фанагории, идущий через земли меотов, сираков, аланов и дальше на восток. Я часто бывала в этих местах — ведь именно отсюда должен был начаться Великий Восточный Поход. А теперь глянь сюда, — палец Нисы указал на узкую полоску, едва заметную среди густых трав. — Здесь звери ходят на водопой, а варвары гонят свои стада. Вот тебе и перекресток.
Марыся недоверчиво посмотрела на довольно сомнительные дороги, но опять промолчала. Вообще если приглядеться, то полоса низкорослой растительности действительно могла быть старой дорогой, заросшей еще Бог знает в какие времена. Ну, а звериную тропу и вовсе легко было разглядеть.
— Перекресток здесь, — повторила эллинка. — Я отлучусь ненадолго, а ты пособирай травы. Мне нужны дурмана, белладонна, белена, мандрагора. Сможешь найти?
— Думаю, да, — кивнула Марыся.
— Вот и хорошо. Кроме того, найдешь мне куст дикой руты, чем больше, тем лучше. Главное, чтобы корень был большой. Сделаешь?
— Да.
— Держи, — Ниса кинула ей белый предмет, подобранный ею на дороге. Славянка поймала его и недоуменно посмотрела на эллинку: это была верхняя часть черепа лошади.
— Зачем мне это? — брезгливо спросила Марыся.
— Выроешь им яму на перекрестке, чуть длиннее тела человека, чуть шире — в общем, как могилу. Вот столько в глубину, — Ниса развела руки, показывая сколько.
— Да с этой черепушкой я тут и до утра не управлюсь! — воскликнула славянка.
— Ничего, копай, пока копается, — неожиданно добродушно сказала Ниса. — Когда я вернусь, тебе помогут. Давай работай. За татар не бойся, они тебя не увидят. Я скоро.
Сказав все это, Ниса развернулась и исчезла в зарослях. Марыся посмотрела ей вслед и досадливо сплюнула. Настороженно оглянулась на мигающие вдали огни, но никаких новых движений там не наблюдалось и славянка, успокоившись, начала собирать травы. Найдя то, что велела Ниса, Марыся с тоской посмотрела на низкую, но густую траву, покрывавшую перекресток и, вздохнув, начала рвать жесткие стебли, упорно цепляющиеся за родную почву. Это заняло много времени, но, наконец, площадка была расчищена. Вновь вздохнув, Марыся на глазок разметила землю и, ухватив поудобнее лошадиную кость, начала копать. Это оказалось не так трудно, как ей показалось вначале: вырывая с корнем кусты и траву, она уже взрыхлила почву и ей оставалось лишь углублять начатое. За этим занятием её и застала вернувшаяся Ниса.
— А вот и мы, — весело сказала она, подходя сзади.
Казачка раздраженно развернулась в её сторону и слова «Ну, хватит уже?» застыли у нее на языке.
— Это кто? — Марья ткнула пальцем в непонятного визитера.
— Яму роешь? Молодец, — похвалила её жрица. — А это… ты с ним уже знакома. Я зову его Нарциссом, потому что он красавчик. Нарцисс, покажись Марысе.
Коренастая фигура неуклюже вышла на свет и казачка почувствовала, что ее волосы встают дыбом. Она раскрыла рот, чтобы закричать, но только сдавленный хрип вырвался из внезапно пересохшего горла. Марыся ясно поняла, что сейчас как никогда близка к тому, чтобы сойти с ума, хотя казалось её уже ничего не должно пугать, после всего, что она видела. Но это уже слишком! Существо, стоявшее перед нею, не должно было ни ходить, ни исполнять приказы, ни, собственно, существовать.
Пред ней, нарушая все законы Божьего мира, стоял труп ногайца с золотой серьгой в правом ухе, разбившего себе башку о мраморные плиты. Побелевшая от ужаса Марыся я разглядывала мертвенно-бледную кожу, покрытую засохшими потеками и сгустками крови, неестественно вывернутую шею и голову, верхняя часть которой представляла месиво из крови, мозга, волос и обломков кости, по которым ползали какие-то насекомые. Запах же исходивший от мертвеца, полдня пролежавшего под палящим солнцем, был таков, что Марыся с трудом сдерживала рвотные позывы.
Колдунья, видимо поняла, что славянка близка к обмороку. Она подошла к ней и встряхнула за плечи.
— Не бойся. Он теперь никому не опасен. Это просто труп и ожил он потому, что я этого захотела. Мне нужна эта дохлятина для ритуала, а чтобы не тащить эту тушу на себе, я и оживила его. Ну всё, всё! Успокоилась?
Марыся слабо кивнула, но продолжала со страхом глядеть на былого преследователя. Тот стоял, безучастный ко всему, что происходит вокруг. Из трещины в черепе выполз большой черный жук, пробежал по серой щеке, огибая торчащие из неё осколки кости и спрятался в приоткрытом рту, в котором чудом сохранилось несколько зубов. Марья отвернулась — её всё таки вырвало.
Ниса мягко вынула из пальцев славянки обломок лошадиного черепа.
— Хватит, ты уже хорошо поработала. Пусть теперь он копает, — она протянула кость мертвецу, — Ты слышал? — строго прикрикнула она. — Копай! Я скажу, когда хватит.
Труп послушно взял неказистое орудие и, косолапо загребая ногами, пошел к яме. Склонившись над ней, он начал выгребать пригоршни земли, сваливая их рядом с собой. Мертвец не чувствовал усталости и глядя на его размеренные, мощные движения, Марыся поняла, что ногаец сделает свою работу намного быстрее, чем она.
Так и оказалось. Спустя некоторое время Ниса подошла к яме глянула в неё, потом на Марысю и убедилась, что та по-прежнему на грани истерики.
— Все, хватит пугать мою девочку, — усмехнулась эллинка. — Она еще не привыкла к таким как ты. Ничего это ненадолго.
Жрица махнула рукой и ногаец свалился в яму грудой покореженной плоти.
— Руту нашла? — деловито спросила она у Марыси. Та протянула ей растение. — Ладно, пока от тебя ничего не требуется. Посиди, отдохни. Посмотри, если хочешь.