Нетрацы. Тетралогия
Шрифт:
– Извини, мне почему‑то подумалось, что ты поторопился.
– Ладно, не бери в голову. Я тут прихватил ключи от машины У‑Сира. Зачем рисковать, добираясь на такси?
– А если он ее хватится?
– У него их три. «Самбуко» стоит перед входом, а мы возьмем «Цесу», она на соседней улице.
Машину они нашли быстро и, ориентируясь указаниями копайзера, не включая автомат маршрута, через час уже прибыли к ипподрому.
– Опять в подвалы? – спросил со вздохом Колдун.
– Нет. Сегодня на крышу. Соберись, ты мне
– С чего бы это?
– Когда эгрегор ипподрома сформирует и выделит сущность, то она по своему характеру будет авантюристична. Вся энергетика этого места толкает людей на нелогичные, необдуманные, авантюрные действия. Суть ее существования можно выразить несколькими фразами, например такими, как: «Я хочу», «Что будет, если?», «Сделай это», «Получи кучу гомов».
– И что здесь опасного?
– А что будет, если ты спрыгнешь с крыши под воздействием ее программы? Захочет порезвиться и проверить: «Что будет, если?»
– Абсолютно ничего. Могу продемонстрировать.
– Кончай трепаться, и начинаем работать.
– Никакого трепа. Помнишь, на базе я победил тебя в спарринге.
– Нечестно победил. На тебе был энергетический экзоскелет.
– Он и сейчас на мне. Обкатываю в боевых условиях.
– И каковы успехи?
– На Фере сотрудники общественной безопасности наверняка до сих пор гадают, куда делся боевик «Патриотического фронта», убивший их начальника. Его кабинет находился на двенадцатом этаже управления. Сам себе нанести смертельный удар в висок он не мог.
– И куда же ты делся?
– Я просто перепрыгнул на соседнее здание, стоящее в тридцати метрах напротив, а уже оттуда, с уровня десятого этажа, во внутренний двор. Теперь я спокойно сажусь на ходу в скоростные поезда и прыгаю вверх до уровня пятого этажа. Если бы ты только видел, как я двумя ударами переломил бетонный столб, вот это была потеха.
– Не прибавит тебе Шаман отпуска.
– Почему это?
– Ты был не на задании, а на курорте. Развлекался, как только мог.
– А я ничего не буду просить у Шамана. Генерал сам сказал, что все действия на мое усмотрение. Вот и посмотришь, что он скажет после моего рапорта.
– Влепит суток пятнадцать ареста, а то и разжалует в капитаны.
– Это еще за что?
– Что непонятно? Украл экспериментальный образец секретного оружия. Доставил его в глубокий тыл противника, где оно могло быть захвачено и использовано против нас. Трибуналом попахивает. А разработчики, твои знакомые ребята, чем виноваты? Наверное, уже в тюрьме сидят за утрату образца. Ты ведь у них разрешения взять его с собой не спрашивал.
– Нет.
– Вот и ответишь. Из‑за твоей глупости и хорошие люди пострадают.
– И что мне теперь делать?
– Задание выполнить. Живым остаться. Во всем сознаться. Если далеко информация не ушла, то, возможно, генерал прикроет.
– Вот это я влип.
– Думать надо, Миша. Думать.
– Ладно,
– Дезертирством попахивает. Полный пакет военных преступлений.
– Какое дезертирство? Ущерб противнику наношу, а не на курорте отлеживаюсь.
– Ты должен быть там, где нужен командованию, все остальное – твоя самодеятельность.
– Н‑н‑н‑н‑да, – только и смог ответить Колдун.
Включив маскировку, они обошли здание ипподрома и поднялись на крышу по пожарной лестнице.
– Все, работаем, – скомандовал Самум. – Садись рядом, начинаем входить в психоволновой режим эгрегора. Ориентируйся на меня.
– Подожди, а как мы назовем сущность? Вот на «Гемме» у нас Няня была.
– Да какая разница.
– Не скажи. Разница есть. Имя должно отражать суть, назвал коротко, и все понятно. Вот ты говоришь – эгрегор здесь своеобразный, созданный психологией игроков, людей азартных, любящих рисковать. Значит, наша сущность не будет похожа на Шер‑Паша или верторога, головы никому сворачивать не будет.
– Это как посмотреть. Когда с тобой она сыграет шутку, и ты спустишь последние деньги, то от горя можешь и повеситься. Расстрелять могут за растрату не принадлежащих тебе средств. А можешь после большого привалившего куша и от радости умереть.
– Значит, Риск или Авантюра.
– Мне не нравится.
– А давай назовем ее Шуткой. Шутки всякие бывают, и добрые и злые, и агрессии никакой.
– Согласен. Шутка – подходящее название.
Через десять минут Колдун, под руководством Самума, изменив свой психоволновой фон, уже вошел в поле эгрегора ипподрома. Теперь оставалось заложить программу. Эгрегор, почувствовав опасность, сам инициирует формирование сущности. Полчаса парения в поле эгрегора пролетели для Колдуна секундами ощущения потери своего тела. Он как бы растворился в пространстве. Что‑то осторожно пыталось просочиться в его мозг. Временами на него накатывала слабость, но он вновь упорно находил четкую, жесткую нить сознания нетраца и, подключаясь к ней, освобождался от чужеродного психоволнового воздействия. Наконец все закончилось. Тело вновь обрело вес, и он обнаружил себя сидящим на крыше рядом с Самумом.
– Наша программа принята, – сообщил нетрац. – Сейчас осмотрим внутренние помещения, а завтра вместе с Шуткой проверим, на какие шутки она способна.
Через люк в крыше они спустились на верхний уровень и еще час, никого не опасаясь, разгуливали по зданию, заглядывая во все его уголки. Охрана мирно спала у потухших мониторов наблюдения, и это, как пояснил Самум, было первой шуткой сформировавшейся сущности.
– Может, сделаем ставку на какой‑нибудь забег, – предложил Колдун, когда они укладывались, чтобы немного поспать, на диванах элитного сектора.