Нетронутая и неприрученная
Шрифт:
Разговор, который сначала был пустячным, вдруг стал эмоциональным и напряженным.
— Если ты думаешь, что я буду безоговорочно…
Он взмахнул рукой:
— Я не прошу у тебя слепого повиновения. Мне нужна жена, а не болонка. Но ты должна понимать, что благодаря моему происхождению и богатству кое-кто захочет меня дискредитировать. Этот человек может захотеть заручиться твоей поддержкой, вызвать твое сочувствие и попытаться тобой манипулировать. Могла бы ты сохранять мне верность и быть против моих врагов?
Ана сдержала дрожь. Ей хотелось
— Витторио…
— Я не шучу, Ана, — тихо сказал он, потянулся через стол и взял ее за запястье. — Ты наверняка думаешь, что я преувеличиваю, но я знаю то, чего не знают остальные. Больше всего меня привлекла в тебе твоя преданность. Ты живешь с отцом почти десять лет после того, как вернулась из университета. Ты помогала ему и заботилась о нем с нежностью и любовью. Конечно, он твой отец, и ты чувствуешь, что обязана быть ему преданной. Я прошу тебя ответить: смогла бы ты быть такой же преданной мне?
— Смогла бы, если бы вышла за тебя замуж, — медленно произнесла Ана.
Витторио выпустил ее руку и откинулся на спинку стула, удовлетворенно улыбаясь:
— Я узнал все, что мне нужно знать. Теперь твоя очередь задавать мне вопросы.
— Ладно, — сказала Ана. Она была потрясена тем, какое направление принял их разговор. — Если мы поженимся, я хочу продолжать работать в компании «Вина Виале». Или это не приемлемо для тебя?
Витторио повел плечом:
— Конечно, приемлемо. Я ожидаю, что наши дети будут управлять компаниями семей Кацлевара и Виале. Мы создадим империю.
Ана неторопливо кивнула. Он снова заговорил о детях. Под столом она прижала руку к животу.
— А мой отец, — сказала она немного погодя. — Он, конечно, будет и дальше жить на вилле Россо, но я хотела бы видеть его чаще и предложить ему бывать у нас, когда это возможно.
— Никаких возражений.
Она покачала головой:
— Сумасшествие какое-то.
— Кажется, да, я согласен, но на самом деле это замечательное ощущение.
— Я боюсь, — прошептала она, потом сделала глубокий вдох и прерывисто выдохнула: — Я никогда не планировала выходить замуж.
— Почему бы и нет? — так же тихо спросил Витторио.
Ана пожала плечами, не желая объяснять. Витторио снова сжал ее пальцы, и она почувствовала, как к горлу подступает ком.
— А вдруг мы в конце концов возненавидим друг друга?
— Я убежден в том, что у нас все будет хорошо.
— Но мы можем… — настаивала она, продумывая всевозможные отговорки.
— Любое деловое решение предполагает определенный риск, Ана. Оно также предполагает мужество и решимость. — Он улыбнулся и отпустил ее руку, чтобы сделать глоток вина. — Недавно я заключил сделку с несколькими крупными отелями в Бразилии. В Южную Америку никогда не импортировались большие партии итальянского вина, и кое-кто сказал бы, что я напрасно трачу время и деньги. — Он наклонился вперед. — Но я
— Ты говоришь о бизнесе.
— Конечно. — Он резко взглянул на нее. — На прошлой неделе я сказал тебе, что мне не нужна любовь. Ты со мной согласилась. Если ты не была со мной искренней…
— Была. — Ана сглотнула. — Почему ты не хочешь влюбиться?
Долгое время он молчал.
— Любовь, — категорично заявил Витторио, — это разрушительное чувство.
— Не обязательно…
— Это неизбежно, потому что мы все несовершенны. Поверь мне, Ана, я знаю, о чем говорю. — Он поигрывал бокалом. — Я видел это много раз.
— Ты был влюблен? — тихо-тихо и с грустью спросила Ана. Витторио покачал головой, и она почувствовала облегчение: «Что за абсурд!»
— Нет. Я никогда не хотел влюбляться. Но не думаю, что без любви брак будет безрадостным. У нас будет привязанность, уважение…
— Ты говоришь как мой отец.
— Он мудрый человек.
— Он любил мою мать, — немного вызывающе ответила Ана.
— И все же он рекомендует тебе выйти за меня замуж? — Его вопрос был похож на утверждение. Витторио улыбнулся, откинувшись на спинку стула, и выгнул бровь. — А почему ты не хочешь влюбиться?
— Я была влюблена однажды, — сказала Ана чуть погодя. — Я не хочу, чтобы это повторилось.
— Тот человек тебя обидел?
— Да. Он… Он сказал… — Она запнулась, не желая ничего объяснять.
— Нам не обязательно это обсуждать, — сказал Витторио, на миг коснувшись ее руки. Ана услышала твердость в его голосе и заметила, каким мрачным стал его взгляд. — Он остался в прошлом. Мы создадим нечто новое и хорошее.
— Ты говоришь так уверенно.
— Да, я уверен.
Ана только покачала головой, по-прежнему изумляясь тому, с какой скоростью велись переговоры.
— Почему тебе так трудно принять решение? — спросил Витторио. — У тебя кто-нибудь есть?
Она посмотрела на него с удивлением:
— Ты знаешь, что это не так.
— Значит, я, несомненно, лучший кандидат.
— Ты забыл спросить, ищу ли я такого кандидата. — Ее тон стал резче. — Возможно, мне будет лучше одной.
Витторио скривил губы:
— Так ли?
Ана непроизвольно изогнула губы в улыбке. Даже сейчас ему удалось ее рассмешить.
— Какой твой любимый цвет? — спросила она вдруг, и Витторио поднял брови:
— Синий.
— Ты любишь читать?
— Моя слабость — триллеры. — Он откинулся назад, словно наслаждаясь их общением.
Ана хотела задать ему десятки и даже сотни вопросов, но при виде его сексуальной улыбки у нее путались мысли.
— Ты любишь собак?
— Да. Кошек не люблю.
— Какая еда тебе нравится?
— Морепродукты. Шоколад. В холодильнике у меня всегда много шоколада. — Он продолжал улыбаться.
— Какое блюдо никак не могла заставить тебя съесть твоя мать, когда ты был маленьким?