Неучтённые миры
Шрифт:
Удар сбил меня с ног.
Пока я слушала Повязкоголового, Сломанный Нос подобрался с краю и повалил меня, вдавливая в пол.
Опухшей щекой я ощутила холодные плиты. Взбрыкнулась, но все что удалось сделать — повернуть голову. Как раз чтобы увидеть, как схлопывается дверь спасения, забирая свечение.
Со мной больше не церемонились. Врезали как следует, чтобы воздух вышибло. Кинули на стол. Ремни, веревки, трубки. Игла в вену вошла мгновенной болью. Ублюдок не потрудился протереть место укола спиртом (варвар!). Жидкость
Ноги онемели почти мгновенно: кончики пальцев, лодыжки, голени. Когда я пошевелила рукой, она не отозвалась. Лишь странная иллюзия мерцания отразила красную нить света, обхватившую мизинец в кольцо.
Розовая отрава хлынула по сосудам с новой силой. В последний момент, цепляясь за обманчивую надежду, я сдалась. Закрыла глаза, проваливаясь в разрушительную негу. И позвала Тинхе.
— Я согласна, но у меня есть условия, — первое, что сказала я, когда пелена дурмана выбросила меня в сон.
Никаких предисловий. Никаких лирических отступлений и рефлексии.
— Как забавно, — ответил незнакомый голос. — Тинхе уверял что с тобой невозможно договориться.
Вокруг не мерцали привычные очертания Центра. Да и любые другие, что были мне известны. Веранду из белого дерева я видела разве что по телеку, как и огромные витражи окон.
— Тинхе? — жалобно позвала я, оглядывая непривычную обстановку.
— Разве похож?
Пижон в бежевом костюме и с тросточкой меньше всего напоминал Врага. Ни единого черного пятнышка. Никаких атласных штанов-шароваров и кожаных сапог в обтяжку. Передо мной стоял классический денди в льняном костюме, что вышел на променад. Луноликий собственной персоной.
— Что за шутки? — уставилась на собственный наряд.
Легкое платье в тон костюма собеседника. Кружева и струящаяся ткань, будто сотканная из паутины и ветра. И в довершение — зонт. Изящный аксессуар для защиты от солнца. Ажурная бесполезность на белых спицах.
— Какие шутки? Это основы этикета.
— Ха! — фыркнула, отбрасывая зонт. Аматри неодобрительно проследил, как тот ударяется о половицы и отскакивает в проем между перилами.
— Ох, Не-лэй. Я серьезно. Никому не хочется иметь дело с комитетом нравственности, и уж тем более с комитетом неписаных правил.
— А? — Встреча с Аматри очень сильно не вписывалась в положение моих дел. Я бы сказала, даже мешала. Не до белобрысого сейчас с его играми. Я там медленно умираю. И не только я. — Разве твои силы не сдерживают наркоманские ягоды?
Аматри крутанул тростью, недовольно постучав по перилам.
— Занудная Не-лэй, кто же так ведет разговор? Ты у меня в гостях, а не в своем изоляторе. Присаживайся. Нам есть что обсудить.
Тут же материализовался трехногий круглый столик с цветами и два стула. Сверху распахнулся тент.
— Не помню, чтобы собиралась в гости, — глянула с сомнением на предложение. — Нам нечего обсуждать.
Аматри отодвинул стул, но садиться не спешил.
— Как раз об этом и пойдет речь. Ты ни в коем случае не должна этого делать.
— Чего ради мне тебя слушать?
— Ради сохранения своей свободы и личности? Ты ведь ими дорожишь, так?
Я ни на секунду не поверила голубым глазам и смешливой улыбке.
— Ага. И это никак не связано с тем, что ты, например, не хочешь, чтобы Тинхе тебя нашел.
Да, я начала догадываться, что не столько Незыблемый трон отправил Странника на поиски Аматри, сколько сам Тинхе решил его отыскать.
— Нелепо. — Отмахнулся молодой лэйтарец. — С какой стати мне не желать спасаения? Я попал в довольно затруднительное положение. Его помощь мне пригодилась бы. Я, конечно, сам мог выбраться, — чуть скривился он, — но это займет время и доставит некоторые неприятные ощущения. К тому же, я не самый большой любитель убийства людей. Так зачем мне не желать встречи? — Изогнул он пшеничного цвета бровь. — Ой, да садись ты уже. У нас же беседа.
Стоять и в самом деле было глупо. Помявшись для приличия, я присела. Парень повторил мое движение.
— Ты что-то украл у Тинхе.
— Ах, это… Не украл, а одолжил.
— Что у вас за привычка цепляться к словам?
— К терминам. Украл — это столкновение Домов, а одолжил, это межличностное. Первое вызывает слишком много бюрократии и задетых интересов.
— Тинхе, похоже, считает иначе.
Светлые глаза блеснули огоньком.
— Пусть сначала докажет.
— Ай, да неважно. Он тебя ищет. Вряд ли для того, чтобы разобраться в терминах. Ты забрал у него что-то важное. Он зол и добром это для тебя не кончится.
— Почему ты говоришь «что-то»? Ты же знаешь, что. Я видел Избранную Клавдию. Она не могла не рассказать, о чем я ее просил.
Дважды объяснять не пришлось, я поняла, о чем речь.
— Шпилька! — вспомнила я. — Ты всерьез втираешь мне, что дело в шпильке? Она даже не золотая. Не нефритовая. Не с бриллиантами. На кой черт Тинхе женская невидимка? Не стал бы он половину миров перелопачивать ради трех граммов металла. Он, конечно, выходит за грани адеквата, но не настолько же.
Недоверие проскользнуло на лице, сменяясь искренним изумлением.
— О, ты не знаешь? Ты не поняла? Великая Избранная, ускользнувшая из лап Золотой оси, обхитрившая Незыблемый трон и разграбившая совет, ничего не поняла?
Я мотнула головой. Аматри улыбнулся, сверкая идеальными зубами:
— Все ради тебя, Не-лэй. Все это Тинхе устроил ради тебя.
— 16 —
Ликование на лице Аматри было сложно описать словами. Если бы во сне существовали естественные физические реакции, я бы покрылась холодным потом.