Неучтенный фактор

Калашников Сергей Александрович

Берт посидел минутку, ворочая мозгами, и загоготал, повалившись на спину. Амелия, ухватившись за жабо его белоснежной сорочки, влезла на живот герцога и уселась.

– Эта чумазая мелочь – тоже принцесса! – Берта начало корчить так, что Амелия сползла с колышущегося живота, встала на четвереньки и двинулась к кромке воды к матери и тетке. По дороге остановилась. Тадеуш знакомился с рогатой многоножкой, которую загнал под камень. Камень был ему не под силу.

* * *

– Эти мужики так противно ржут.

Наверное, над какой-нибудь пошлостью.

– Думаю, просто Рик объяснил твоему герцогу, в чем дело. А у него нормальное чувство юмора.

– И вовсе этот герцог не мой. Я еще не решила, чей он.

– Верно, сестренка. Только не мучай его сильно. Он в тебя по уши втрескался. Если хочешь отшить – сделай это быстро и небольно. Он не заслужил антигуманного отношения. Нормальный дядька.

– Так ведь девушка должна попереживать. Посомневаться. Проверить свои чувства. Получив предложение, полагается упасть в обморок, выждать время, чтобы убедиться, что избранник не передумает. Нужны романтические свидания, цветы, вздохи, ухаживания и комплименты…

– …Жеманные отказы, переписка через пажей, туманные намеки… Лучше сразу отшей.

– Думаешь, он может неверно понять?

– Наверняка не знаю. Вообще-то он несколько занят. Эти два выходных продержат его за письменным столом примерно неделю.

– Ты с ума сошла. Он герцог, суверенный монарх. Кто заставит его работать. Поручит все министрам – и может спокойно заняться тем, чем хочет.

– Бертран Лучиано – реальный правитель. Это работенка покаторжней, чем в каменоломне. Он всего три часа в неделю выкраивал на то, что ему просто по-человечески интересно. Ходил к нам в гости поболтать. И тут еще ты начнешь его изводить стандартными ритуалами! Лучше сразу отшей.

– Ну что ты заладила: «Отшей» да «отшей». Не буду я его отшивать. С ним интересно.

– Мэрия на полдороге от пристани до дворца.

– Свежая мысль. А как насчет предложения руки и сердца?

– Ночуете в палатке на берегу. А утром, как честный мужчина, он будет должен сделать из тебя честную женщину.

– А если не захочет?

– Тогда пошел он куда подальше!

– Ужас! Мамочка родная, если бы ты это слышала! Ну, а если он мне не понравится?

– Так ведь ты говоришь, с ним интересно.

– Интересно. Почему он рубашку не снимает? Чванится?

– Иначе воспитан. Он рос не в рыбацкой деревушке Южного Верна, а во дворце, как пристало его положению.

– И убегал в город поиграть с детьми. Он мне рассказывал. У него куча знакомых по всему Лоринбургу. Герцога Лучиано видели немногие. А со славным парнем Бертом Даву знакомство водят повсюду.

– Ступай к нему. Присмотрите за твоими племяшами, пока мы с муженьком окунемся. С детства мечтаю обогнать его вплавь. Проверить надо, кто теперь быстрее.

* * *

День промелькнул быстро. Герцог снял-таки свою рубашку, когда выбрался из воды. Ее рюши, фестоны и буфы в мокром

виде напоминали обвисшие ласты моржа и затрудняли движения. Шрамов на торсе хватило бы и на троих.

– У Ордена Секиры много серьезных бойцов, – смутился он под взглядами. – Однако за эти годы мы подготовили хороших арбалетчиков.

Витуля виновато посмотрела на Ветку. Готова!

За ужином, когда детвора угомонилась и не отвлекала взрослых проявлениями своей неуемной энергии, за кувшинчиком флюрского разговор зашел о всякой всячине. Виктория строила планы, как бы показать матушке ее замечательных внуков. Ветка заклинала сестру не делать этого.

– Как только проговоришься, нам придется бесследно исчезнуть.

– Да кого вы так опасаетесь? Сам герцог будет вам защитой.

– Нет на планете силы, способной уберечь нас. Только спрятавшись, мы имеем надежду уцелеть. По этой причине батюшке надо готовить себе замену – учить Герберта. Надеюсь, этому ничто не помешает. Ты-то явно на трон Островов не стремишься. Кстати, Берт, какие у вас отношения с Вальдинией?

– Лорин – вассал Вальдийской короны. Исправно вносим положенную сумму. Однако без сильной руки Вальдиния слабеет. Когда бы ни верность графов, давно бы развалилась на уделы.

– Интересно. Эрвийская империя рассыпалась, управляясь сильной рукой. А здесь третье десятилетие чехарда на троне, и ни один вассал не откололся. Почему так?

– Про других не скажу, а мне батюшка настрого приказал сюзерена оберегать, клятву вассальную блюсти и других склонять к верности королевскому трону.

– Объяснил, почему?

– Объяснил. Только меня не спрашивайте. Правды не скажу.

– Не говори. Верно тебе батюшка наказал. У наших пряток и у твоей верности трону причина одна.

– Ты о чем, Веточка? – Виктория не в курсе. И объяснять ей не следует.

«Надо же, распустила язык, – досадует на себя Ветка. – Пить надо меньше». – Дальше вслух: – Ты не спрашивай, а то я врать начну. А только к осени нужно, чтобы войска у вас, Ваше Высочество, спали в доспехах и, желательно, в боевом строю. Ордена зашалят. На северные графства Вальдинии навалятся.

– Откуда ты знаешь?

– Не скажу. Вероятность ошибки примерно четверть. Уж лучше будь наготове. Эти рыцари, если врасплох застанут, не помилуют. Прошлой осенью ты их опередил и здесь постарайся.

– Откуда ты про октябрьский набег знаешь? Да и не было его. Рыцари, как только копейщиков моих увидели, повернули колонну вспять, будто гуляют тут просто так. Для моциону построились и брони свои проветривают на себе. А-а-а… Твоя работа. Это от тебя весточку мой шеф разведки получил. Ну, точно. Он сказал – служанка передала. То есть ты.

Помолчали. Берт переводил взгляд с Ветки на Викторию, потом на Рика. Они переглядывались, ухмыляясь. Витуля, хотя и не поняла ничего, сообразила, что жених ее озадачен, и подыгрывала сестре и зятю, хитро подмигивая.