Неудачная дача
Шрифт:
Я могла бы сказать, что справедливость вообще редко встречается, но промолчала, наблюдая за Милкой, которая элегантно спрыгнула с холодильника, где у нее мерзли лапы, и, распушив хвост, куда-то пошла. Надеюсь, не на кровать. Еще и там испачкает.
— Настя, классики — это величайшее наследие человечества. Русские, между прочим, тоже внесли туда свой вклад. Все читали, и ты должна.
— Конечно, если все взрослые мучились, то и детям надо детство изгадить, чтобы жизнь мёдом не казалась.
— Ну, почти так.
— Русские
— Все читали.
— И как тебе?
— Жива.
— Так, то ты! Ты, небось, этого Достоевского прочитала еще в детском саду в перерыве между завтраком и обедом!
— Почти так, — засмеялась я.
— Давай ты мне расскажешь, про что книжка, и я ее обратно отнесу, а папе скажу, что прочитала?
— Так не честно, читай сама.
— Прочитаю, раз все взрослые такие вредные, — скорчила жалобную мордашку Настя. Давай, я найду что-нибудь повеселее? Ленкин любовный роман? Можно?
— Нельзя.
— Ты тогда только быстренько скажи, чем там все закончилось в книжке?
— Плохо все закончилось.
— Так я и знала! Гадостная книжка! Зачем вообще такое сочинять? В жизни должен быть позитив! Грустные истории плохо влияют на судьбу.
— Откуда ты это взяла? — удивилась я. — Вот в Древней Греции считали, что катарсис…
— Миля, не надо, а? Ты на даче, а не на лекции. Если интересно, то взяла из старой книги про привидения. Вот это вещь! Классики отдыхают.
— Настя, не надо, а? — передразнила я ее. — Какая судьба, какие привидения? Еще, как Марина, погадай на кофейной гуще!
Марина — это моя подруга, любительница всего загадочного и потустороннего, что влияет на судьбу. Она в это верит. А я верю в здравый смысл. Моя мама говорит, что главное в жизни — везуха. Она в нее верит. Кошка Милка верит в то, что можно съесть что-то вкусное, если действовать быстро и опередить конкурентов, которые могут это вкусное съесть раньше нее. Настя верит в то, что ее жизнь будет интересной. Но, по моим наблюдениям, жизнь у людей чаще всего скучная. А кто сказал, что ее нельзя разнообразить?
— Настя, давай искать клад? — предложила я.
— Это уже было, — отмахнулась она книжкой. — Хотя, давай. У моего прадедушки был клад, но он, клад этот, пропал.
— На то он и клад, — кивнула я. — Они всегда пропадают. Это тот прадедушка, который на графине женился, или не тот?
— Не помню, у Лены спроси, она лучше знает.
Спрашивать мне не хотелось. Полы высохли, мокрые тряпки, которые я развесила на всех доступных поверхностях, тоже, и жара подступила с новой силой. Дым в окнах иногда расступался, открывая взгляду унылый пейзаж с малинником в огороде и теплицей.
Парни спустились со второго этажа, и пошли возиться с телевизором, они недавно
— Пойти, что ли, малины нарвать? — вслух подумала я.
— На тебе кирпич, — ловко выволокла Настя из угла облупленный красный камень. — Еще возьми старый баскетбольный мяч и поломанный чугунок.
— Зачем? Я же за малиной иду.
Малина должна быть спелой, если не спеклась на такой жаре. Я ее соберу, а потом можно ее съесть.
— Как зачем? Брось это все в малинник.
— Ну, брошу, и что?
— И жди, когда змеи расползутся. Потом заходи. Да, резиновые сапоги стоят на веранде! В босоножках не ходи. То есть, конечно можешь и пойти, но я тебя предупредила.
— Не хочу…
Зачем идти на улицу в такое пекло, лучше я еще раз помою пол. Сразу станет легче дышать.
Настя с книгой устроилась на кровати в маленькой спальне.
Парни в соседней комнате, выполнявшей роль гостиной, пытались настроить пожилой телевизор. Они затарились пивом и ждали свой футбол. Телевизор ничего не ждал, ему было жарко, и он работать не хотел, за что периодически сильно получал от парней ребром ладони по гладкому черному боку.
Со второго этажа по лестнице медленно спустилась Елена. Выглядела так, словно собралась на королевский прием, или с него вернулась. И макияж, и прическа, и летнее коротенькое платье — все при ней. Умеют же люди даже на даче в мерзкую погоду быть эффектными. Надо тоже переодеться, а то я и так не королева красоты, а в грязном халате рядом с нарядной Еленой — хоть самой в ведре топись.
— И долго ты собралась эту грязь разводить? — томным голоском спросила меня подруга, осторожно обходя ведро с водой.
— Если полы все время протирать влажной тряпкой, то дым будет меньше и воздух чище.
— Торфяники горят каждое лето, пора бы привыкнуть.
— Пора бы начать их тушить.
— Шутишь?
— Взяла бы и помогла мне с уборкой. Это, между прочим, твоя дача, — напомнила я, но она в напоминаниях не нуждалась.
— Помочь не могу, у меня маникюр. Бросай тряпку. Я тебя для чего в гости позвала? Чтобы ты в грязном халате по полу ползала?
— Ага. А еще грядки полоть и огурцы поливать. И в малиннике змей ловить.
— Не прикидывайся наивной, — разозлилась и тихонько, чтобы не услышали парни в гостиной, зашипела на меня Елена. — Я тебя позвала, чтобы за Никиту замуж выдать. Сейчас выходные, в понедельник подадите заявление, моя двоюродная тетка в ЗАГСе работает, распишут вас быстренько…
— Что?! — хором заорали парни, мы с Еленой вздрогнули. — Куда ты бьешь, урод! В свои ворота!
— Это они не нам! — выдохнула Елена, и заговорила еще тише. — Свадьбу лучше всего играть в сентябре. Но можно и поторопиться, чтобы жених не передумал.