Неудачница
Шрифт:
— Это ведь не твоя квартира, — говорю ему, не прикоснувшись к еде.
Все в этом помещении говорило об этом. Отсутствие какого-либо уюта, какая-то странная пустота, при наличие необходимой мебели…
— Да, не моя, — не стал отнекиваться Бесов.
— А где твоя? — наглею я.
— Давай поедим?
Ну, не сейчас — так не сейчас.
Пробую рагу и застываю, неверующе глядя на этого гуру-вегана.
— Ты где учился так готовить? — удивленно спрашиваю.
— В моей семье было много… женщин, — криво улыбается Бесов
Я присоединилась к поглощению еды, забыв обо всех вопросах и просто получая наслаждение.
— Ты какой-то волшебник, — пропустив момент, когда тарелка опустела, говорю ему.
— Если бы был волшебником, не жил бы здесь, — отзывается Бес, и странное дело: вроде как это была шутка, но произнесена она была едва ли не со злостью.
— Ты живешь не так плохо, как многие, — говорю негромко.
Большая квартира, неважно — съемная или купленная, — хороший метраж, недалеко от центра, неплохой дом, имеет свой небольшой участок земли под территорию отдыха для жильцов. Кто-то живет в гостинках, кто-то в общаге. Я вообще живу по контракту, и за то, что живу, как когда-то сказал мне Глеб, должна с радостью батрачить на своего хозяина, вылизывая его квартиру… ну, это, конечно, по старому контракту… но суть от этого не меняется!
— Мил, давай закроем эту тему? — Бесов смотрит на меня серьёзно.
Я не знаю, хочу ли её закрывать.
— Уверен, у тебя у самой есть куча секретов, которыми ты не хочешь делиться со мной. Но я тебя не тормошу по этому поводу.
Шах и мат.
Как знает, гад.
Ладно, не гад, а Бесик. Бесёныш. Бесуля.
Фыркаю в голос, представляя, как мужчина отреагирует на подобные уменьшительно-ласкательные…
— Странная реакция, — вновь повторяет свою любимую, по ходу, фразу Бесов.
— Прости, мысли мои — враги мои, — качая головой с улыбкой на губах, признаюсь я.
Бесов разливает чай по стаканам.
— Ты мне поиграешь?
Не знаю, как это вырвалось из меня… а, кого я обманываю?! Конечно же знаю: я открыла рот и сказала это вслух!
Да, я хочу услышать, как он играет! И, да — хочу услышать, как он играет для меня! Я вообще ужасное создание!
— Поиграю, — усмехнувшись какой-то странной, теплой и при этом — изучающей улыбкой, отвечает Бес.
Он лапуля. Хочу себе домой такого же!
Громко вздыхаю, убирая кружку чая на стол. Мои мозги уже не подлежат починке.
— Пошли, — решив не реагировать на моё нестандартное поведение (а может, просто не заостряя на нём внимания — свои нервы дороже), говорит Бесов и ведёт меня в спальню.
Берёт гитару и устраивается у изголовья кровати. Я ложусь на спину много ниже, и создав уголок с его телом, перекидываю ноги через его стопы.
Первые аккорды заставляют меня замереть с гулко стучащим сердцем. Я знаю эту песню… она была одной из моих любимых…
«Мир был в огне, и никто не мог спасти меня,
Даже странно, что Желание может заставить сделать глупых людей…»
Песня Stone Sour «Wicked Game» или по-русски «Злая игра» была в моем персональном play-листе в самом топе. Я знала все слова наизусть и могла спокойно отстраивать второй голос. Для себя я переводила название песни иначе, расходясь с официальными источниками — «Больная игра» или «Коварная игра», как мне казалось, было бы точнее.
Бесов не пел — за него звучал его инструмент, а моя душа уже изнывала от желания открыть рот и… синхронизировать себя с этим невероятным, ярким музыкантом, с этим невероятно загадочным мужчиной… с этой талантливо написанной песней… с этой чутко звучащей гитарой…
Но как только музыка дошла до припева, борьба стала бесполезной. Потому что песня вырвалась из меня также естественно, как дыхание…
«No, I don't want to fall in love»
Я не видела реакции Бесова, потому что закрыла глаза и не открывала их почти до самого конца — до самых последних слов, которые я пропела, глядя на него…
— Ты поёшь, — негромко сказал он.
— А ты играешь, — также негромко сказала я.
Как я хочу, чтобы он оказался тем, кем я его вижу. И как я хочу, чтобы он меня не разочаровал…
— У тебя сейчас очень грустные глаза, — произносит Бесов.
— Потому что я хочу невозможного. Как всегда, — улыбаюсь одними губами.
— И чего же ты хочешь сейчас? — спрашивает он.
— Чтобы этот момент не заканчивался…
— В этом мире всё имеет свойство заканчиваться, — не выпуская инструмента из рук, отвечает Бесов, затем добавляет с легкой усмешкой, — даже музыка.
Улыбаюсь. На этот раз — искренне.
Ненадолго задумываюсь.
— Ты ведь не тот, за кого себя выдаешь, — говорю ему, не прерывая зрительного контакта.
— Как и ты, — говорит он.
— Я бы не хотела, чтобы ты узнал, кто я сейчас, — вновь выдавливая из себя невесёлую улыбку, признаюсь ему.
— А я бы не хотел, чтобы ты узнала, кем я был.
— А кто ты теперь? — лежу на спине и чувствую странное единение с этим невероятным мужчиной.
— Гитарист, — Бесов, подыгрывая собственным словам, взял несколько аккордов и завершил «доказательство» красивым пассажем.
Я хмыкнула.
— Ты останешься у меня? — глядя на струны гитары и медленно их перебирая, спрашивает Бес.
— Я не могу, — честно говорю ему.
Может, и могу — в теории. А на практике — не найди меня Бондарёв завтра с утра дома, и у меня будут большие проблемы.
— Я хочу, чтобы ты показалась нашим, — откладывая инструмент в сторону, говорит мужчина, — у тебя очень чувственный голос. Он будет здорово сочетаться с тяжелой музыкой.
— Но я не умею петь, как ваш вокалист. Я вообще не умею петь в роковой манере… — замолкаю, не найдя больше аргументов…