Неудачник из другого мира
Шрифт:
Ярость застилает глаза. Следующий удар наношу по лицу наглого кота. Если он так печется о своей физиономии, то... верно. Не успев уклониться, Афилис принимает удар, закрываясь руками. Его отбрасывает назад, почти к ногам Афанасия. Тот, как ни в чем не бывало, продолжает стоять на месте, не вступая в бой.
Толпа зрителей лютует, сыплет возгласами. То ли подбадривают, то ли стыдят, то ли еще что — не поймешь.
Блондин рывком поднимается. Зло сплевывает в сторону. Воздевает руку к небу.
— Да я тебя...
Сгибаю колени, напрягая мышцы. Да, до скорости Фака мне далеко, но все же сила Дио Афа со мной.
Не мешкая, пока Афилис создаст очередной огненный шар, сокращаю расстояние между нами. Ударяю, снова целясь по лицу. На сей раз не жалея, в полную силу. Афилис отлетает назад, спиной натыкаясь на защитный барьер, а затем оседает на пол арены.
Кажется, перестарался.
— Так ему и над... — мой возглас превращается в стон боли...
Я и не заметил, как Афанасий очутился рядом. А в следующий момент уже я летел назад, кубарем катясь по земле. Огонь обжег кожу. Перед глазами на секунду померкло. В голове, почему-то с опозданием, что-то взорвалось.
— Позови Виду, вдруг вылечит, а?
Мои безуспешные попытки представить себя на месте пухлого друга-лекаря ни к чему не привели. Не загорались ладони голубым свечением, хоть плачь. Да и вот еще загвоздка... Дио Вида тогда, в зале ритуалов, трогала вовсе не руки, а мое лицо — обнимала щеки нежным касанием.
Когда я представил себе ее темно-синие волосы, нежный, напевный голос, струящийся наряд, покровительница, как наяву, встала передо мной. Вот только лечить... кажется не мое призвание.
Я отвернулся от кабинки, где все еще стонал Фак и сосредоточился на собственных ощущениях. Потянулся к воде, которая капала из подтекающего крана над сколотой раковиной. Капли, одна за другой, собрались вместе, соединились. Сформировали зеркальную поверхность, неровную, то и дело бурлящую.
Создание отражающей поверхности далось легко, но остальное... Своевольная красавица не собиралась давать мне силы лечить кого бы то ни было, зато... я понял, что не отражение в зеркале меняет свою форму, искажая пропорции тела, а само тело словно плавится под моим взглядом. Это же...
— Фак! Я не могу тебя вылечить.
Еще один печальный стон от друга и матерная речь на кошачьем. За то время пока я здесь, рыжий уже на все лады проклял и себя, и булочку, и предательский аппетит, что так не вовремя разыгрался, и врагов, что воспользовались его слабостями.
— Зато я могу пойти на арену вместо тебя.
После моих слов дверь в кабинку туалета слегка приоткрылась. И я увидел друга, с испариной на лбу, бледного как мел, но с любопытством заглядывающего в щель.
— Мать родная... нас не отличит.
Я и сам был поражен как легко поддалась корректировке моя внешность. Лапы вытянулись,
Только белые «пальцы» — отметина на хвосте никуда не делась — видимо даже магия искажения Виды не могла убрать с моего тела отпечаток Сум. Надеюсь, никто не заметит.
Последним поменялось лицо. Дио Вида, которую я явственно видел перед собой, но которая, очевидно, оставалась незаметной для Фака, недовольно сморщила носик, но все же изменила мою «девичью» мордашку на скуластое лицо друга, напоследок щедрой рукой расплескивая по носу и щекам золотые веснушки.
— Слушай... а ты раньше так сделать не мог, а? На экзаменах? — В голосе Фака звенело возмущение. — Я б тогда не мучал мозг, чтобы выучить эти ваши Буки-Веди! О-о... — его снова скрутило.
— Не мог, — сказал и тут же поправился, — не знал, что могу.
— Ну всё. Иди и надери там всем зад. Я разрешаю!
Опаляющий жар. Убираю руки от лица и смотрю на огонь, который бушует вокруг. На силуэт противника, едва заметный сквозь дым. На кровь, которая осталась на моих ладонях.
Стискиваю зубы. «Нет, я не могу проиграть! Только не сейчас!».
Медленно с трудом поднимаюсь на ноги. В ушах звенит. Пару раз встряхиваю головой, чтобы шум прекратился. Становится так тихо, что, кажется, я слышу голоса людей на зрительских сиденьях. Их крики. Их ропот. Слышу дыхание противника, стук его сердца. Его шаги.
Перед глазами еще плывет. Я слышу, но не почти не вижу, как Афанасий приближается.
— АФБЛАГОСЛАВИ!
Пока я вставал на ноги, черноволосый кот оказался прямо передо мной, замахиваясь. Его кулак светился огненными всполохами.
«Как?», — снова едва не получил по уху, но успел уклониться.
От следующего удара в живот согнулся пополам. Внутри что-то оборвалось. По коже пробежала боль от ожога.
«Он совмещает магию и..».
Подставляясь под удары, я смог поймать момент и контратаковать, однако мои физические атаки, казалось, не причиняли никакого урона. Слабый... Какой же я слабый...
Именно в этот момент все мое естество взмолилось о силе. О той силе, что сможет противостоять противнику. О силе, которую мог дать мне Дио.
— АФБЛАГОСЛАВИ!
Раньше я выкрикивал заклинания на кошачьем лишь потому, что так делал бы Фак. Повторял словечки, чтобы никто не догадался, что на арене вовсе не он.
Теперь же я действительно просил благословения. Просил силы. И от левой руки она потянулась огненными всполохами. Растеклась по телу, наполняя мышцы горящей магмой, бурля под кожей.