Неудавшаяся история

Зингер Татьяна

— От тебя — тоже.

Это вошло в привычку, но наши глаза встретились. Но на сей раз чужая синева была лукавой, смешливой, с примесью ехидцы. Без злобы.

— Слушай, а вам компаньон не требуется? — первым сдался Радислав.

— Кто-то есть на примете? — слабо возликовала я.

— Я.

— Ты? Огласишь причины?

— Ну, начнем с того, что я обязан тебе жизнью. — Охотник загнул большой палец. — Вроде как имею долг, к тому же закрепленный кровью.

— Принимается. И всё?

— Нет. Мне бесовски скучно, — уныло сказал

Радислав. — Свезет, если отловишь одну ведьму в полгода. А так попусту проматываешь дни. А где ещё встретишь столько проблем, сколько обещает наше сотрудничество?

— Деловые отношения? — съязвила я.

— И только. Я и заплачу, если надо. Возьмешь?

— Если где-нибудь отыщешь меч или наловчишься носить все сумки разом, то я не против.

А мне-то что, в самом деле? С пеной у рта убеждать Радислава в неразумности поступка? Так сам понимает, чай, не младенец. А лишние руки пригодятся. Жаль, что к ним прилагается дополнительный рот, требующий пищи, но с этим мы что-нибудь придумаем.

— Меч куплю прямо сейчас, — уверил охотник, оттягивая короткие штаны до лодыжки.

— Богатый?

— Не жалуюсь.

— Ты точно принят.

На его тонких губах промелькнула змеиная улыбка.

— Раз мы товарищи, то вытягивай ногу. Есть у меня настойка против твоей царапины.

И он достал из внутреннего кармана куртки маленькую прозрачную бутылочку. Я, помедлив, закатала штанину, содрав едва запекшуюся корку. Бесцветная капелька упала на рану, которая опять закровоточила. Затем ещё одна. И третья.

Удивительно, но боль стала спадать, а кровь — сворачиваться.

— Заживляет даже те ранения, при которых обычно готовят могилу, — хвастливо отметил Радислав. — Побаливать будет, да и кровоточить может. Но самую малость. Этот бутылек обошелся мне в целое состояние, и польза его неоценима.

— Спасибо, — поблагодарила я, наконец-то расслабившись.

Мужчина, кивнув, ушел, а я слезла с Лиса и помассировала виски.

Наверное, стоило уточнить, что спешим мы к жуткой болотной ведьме, поубивавшей за свой длинный век не меньше десятка таких вот целеустремленных недоумков. Ладно, объяснения подождут. Воин — это хорошо; воин с оружием — изумительно. Только лошадь бы нашел, иначе Тучка подломится от сидящего на нем народа.

Я сомкнула саднящие веки и насладилась давящей темнотой. По телу расплывалось умиротворение. Людской шум расплылся и исчез. Но ненадолго. Кто-то ткнул меня в живот палкой.

— Девушка. — Донесся грубый голос. — Именем нерушимого закона, коим наделена выгодская стража, приказываю проснуться.

— У?

— Чем вы занимаетесь?

— А как вы думаете? — ласково вопросила я.

— Уничтожаете городскую дисциплину.

— А вот и неправда, — я прищурилась. — Вляпываюсь в неприятности. Понимаете, я крайне невезуча и несчастлива.

Обомлевший от честности дружинник смешался и, после небольшой перебранки, ушел. Заметив напоследок, что вообще-то неблагосклонно относится к нищенкам, но надеется,

что я найду жилье и работу, поэтому не будет сажать меня в темницу. На прощание дружинник вложил в мою ладонь медянку. Я, удивившись доброте стражей Выгодска, спрятала её в карман.

Стороннее мельтешение утихало. Сон пробирался под отяжелевшие ресницы. Время безудержно неслось, снося любые преграды. День плавно перетекал в вечер, сменял ясное голубое небо розоватой пеленой. В воздухе чувствовался запах приближающейся ночи: тревожный, но легкий аромат свободы.

За много томительных часов ожидания Радислав так и не появился, и во мне ожило смутное сомнение насчет его храбрости, а так же нарастающая уверенность в том, что охотник предпочел невероятным приключениям малодушный побег.

Лис безостановочно ворочался и постанывал, словно не набрался пива в трактире, а был, как минимум, серьезно болен, посему переживал последние мучительные мгновения перед неизбежной кончиной. Горожане поглядывали на нас опасливо, но не нарушали покоя умирающего и почему-то не рыдающей возлюбленной, которая изредка пихала «беднягу» под ребра.

Сумерки покрывали горизонт. Ожидание опротивело, но, когда я вознамерилась отправиться за Тучкой, вернулся запыхавшийся Радислав. Охотник переоделся во вполне приличный походный костюм, состоящий из легких тряпичных брюк с несколькими широкими карманами и льняной блузы с зашнурованной горловиной. За плечами Радислава виднелся эфес меча. Судя по размерам простецкой крестовидной рукояти, оружие было громоздким и неудобным, но мужчина не выглядел утомленным от добровольной ноши.

— Фух! — Он подошел ко мне и картинно смахнул пот со лба.

— Устал, бедненький? — сочувственно поддержала я нить разговора.

— За каждый медяк торговался в трех лавках, зато оружие отхватил — гордость!

Радислав плавным движением вынул меч из ножен. Длиннющий клинок пролетел рядом с моим носом, прорезал воздух в пальце от травы и, описав замысловатый круг, вернулся в обе ладони хозяина. Охотник, оскалившись, провел по сверкающему острию подушечкой пальца. Я опасливо прикоснулась к лезвию и попросила подержать оружие. Любопытство когда-нибудь добьет меня, потому как я чуть не рухнула на подкошенных коленках от веса, напоминающего мой собственный.

— Как ты носишь эту махину?

Кряхтя, я передала меч обратно, и Радислав закрепил его за спиной.

— Не всем дана бесовская сила, ведьма, — с укором сказал он. — Иногда приходится надеяться только на себя.

— На себя — вещь полезная, но я не смогу и поднять его…

— Главное — могу я. Остальное не должно тебя волновать.

Я не нашлась, что ответить и бесхитростно вручила обескураженному охотнику подаренную дружинником монету. В благодарность. Побольше бы подобных мужиков попадалось на моем пути. Чтобы резанул фразой, и всё — не беспокойся, девочка. А то некоторым нельзя поручить даже напиться, уж молчу про нечто ответственное.