Неугасимый огонь
Шрифт:
Ипи слушал Маатеманха очень внимательно, каждое слово могло объяснить странное предчувствие. Но пока Ка Ранефера не отзывался... Нет то...
– А знаешь, кто сражался на стороне царя Секиры? – спросил "первый мудрец".
– Кто?
– Наши спалили в том бою несколько "гиммелей"!
Ипи прищурился. "Гиммель" – третий значок в письме фенех, которое переняли эллины. Именно этим словом теперь в Гебале и Тидиане называли новые ладьи с тремя рядами весел, идею которых подсмотрели у пришельцев. Не только ремту способны
– "Гиммели" на службе у царя Секиры? – спросил Верховный Хранитель.
– Фенех и Ка свой, и детей своих продадут, если золото сверкнёт, – ответил Маатеманх, – что за народ...
– А вот теперь, подробней, достойнейший! – сказал Ипи полушёпотом.
– Куда уж подробней... – "первый мудрец" снова вздохнул, – умён Шинбаал, но молод и неопытен. Помнишь же, после ухода нечестивцев из Тисури, наши занимались снятием с мели брошенных ладей эллинов и фенех.
– Причём тут неопытность Шинбаала?
– Не был ты в Ушу после македонян. А я сразу прибыл, – Маатеманх помрачнел и голос его стал звучать глуше, – не видел раздутых трупов женщин, которым после насилия перерезали горло. Не видел детей, брошенных на копья. Некоторым просто головы о камни разбивали...
– Я не видел этого сам, но знаю, что там было, – посерьёзнев, сказал Ранефер, – мне доложили и о том, что виновных в бесчинствах царь приказал казнить и бросить без погребения. Они творили зло, обозлённые потерями, но царь и военачальники сурово покарали их. Потому я не имею претензий к Александру. Однако, я все ещё не могу понять, при чём здесь наивность Шинбаала?
– Знал бы ты, за что казнены эти воины, Ипи, – "мудрец" посмотрел Верховному Хранителю в лицо, и от взгляда его пробирала дрожь, – они испугались гнева Нетеру. Виновными назвали своих союзников-фенех, пришедших из того, общего для них мира. И немало побили. Едва своего жреца-прорицателя не зарезали, начали бунтовать. Вот этих, перечисленных и казнили. А за бесчинства в Ушу даже палок никому не всыпали...
Ипи отвернулся, припомнив слова Величайшего: "Зато я видел, как они грабят города!"
– А что касается Шинбаала, то тут все просто, – сказал "мудрец", – вы снимали с мелей и поднимали со дна эти, как их... пентеры. А трие... язык сломаешь... триеры бросили.
– Да, – подтвердил Ипи, – Величайшего они не очень заинтересовали. Он любит большие корабли.
– Однако Шинбаал не дал пропасть добру. Он и триеры поднял. Так вот, царь Тидиана не пожелал подчиниться Александру, вывез семью, знать, крупных торговцев и лучших ремесленников. Одним словом, оставил Александра с носом. Жители со скотом и запасами ушли в кедровые чащи. Александр сжёг в Тидиане все, что могло гореть. Вырезал жрецов, что остались, а рабов вторично поработил и увёл. Плюнул на Тидиан.
– Знаю. Поступил царь фенех мудро. И отважно, ничего не скажешь.
– Отважный и неглупый – да! Но фенех, на то
– Золото должно работать, – проговорил Ипи присказку фенех.
– Вот именно. Хотя тут не золото, но в сущности – один мэт собачий.
– Значит, он продал их царю Секиры.
– Да.
– Хорошо отблагодарил Величайшего... Но ведь так, что и Двойной Короне царь Тидиана не изменил. Хитёр, – процедил Ипи, – лучше бы ты объяснил, почему Дом Секиры напал на Нимаатра, считай, без надежды на малейший успех? Ведь дань это только увеличит, да свои корабли без надобности на дне упокоил. Вместе с командами. Переговоры-то были?
– Конечно, были. И не только во дворце Секиры. Хотя и там сказано много интересного. Задолго до того была в Пер-Маате беседа. Догадываешься с кем? Впрочем, о том Мерит вернее напишет. И больше.
– Не томи! – Ипи аж взмахнул руками, на мгновение потеряв равновесие. И сразу ухватился за бортик несущейся колесницы.
– Для начала, скажу, что Александр замирился с Цитантой. По мирному договору, они, и их потомки обязались совместно обороняться от внешнего врага.
Маатеманх смотрел, как вытягивается лицо Ипи. Что же, дорогого стоило увидеть, как отвисает челюсть Верховного Хранителя Трона.
– Второе – известен ли тебе военачальник Парменион?
– Конечно, – Ипи немного отошёл от новости о провале их с Мерит-Ра плана стравить хатти с македонянами, – он мудр и осторожен. Часто удерживает Александра от бессмысленной резни. Опытнейший военачальник, служивший ещё отцу царя. При этом – один из главных сторонников мира со Священной Землёй. Ко всему подходит серьёзно. Многие горячие головы эллинов обвиняли его в трусости.
– Воистину, да избавят Амен-Ра Триединый и Всевладычица нас от таких миротворцев! Именно самые осторожные часто решаются на отчаянный риск, думая, что взвесили все.
– Что ты хочешь этим сказать?
– В отсутствие Александра, Парменион с сыном Филотой заявились в Пер-Маат к Тутии, на переговоры. Суть в том, что Кефтиу и Иси Парменион с сыном решили подмять под себя. Под царство Александра, разумеется. Тогда Тутии сказал, что Иси почти век, как данник Та-Кем. Задор несколько поубавился. Потом пояснили, что царь Секиры стал данником недавно. Был наказан нами за пиратство, союзы с враждебными нам фенех, с разбойным Угаритом. На обратном пути Нимаатра должен был высадить посольство, взять заложников и дань за три года...