Неугомонный эльф
Шрифт:
— А кто говорит про Альмрааль? Нынче мы охотимся в другом месте!
Здесь, в Геронте? Где улицы вплоть до пяди поделены между собственными «стаями»? Это чистой воды самоубийство! Неужели Чекан не понимает, что делает?
— А… на кого? — все-таки рискнула она подать голос.
— Скоро увидишь, — загадочно промолвил вожак. — Рог, посмотри!
Шустрый мальчишка, умевший метко стрелять — и согревавший постель Чекану, — бросил взгляд в темное окно:
— Никого!
Тара могла бы с ним поспорить — будучи нелюдем, она видела в темноте намного лучше любого человека. Но Чекан не любил женщин. Тару он держал в
— Скоро сама все узнаешь, Тайна!
Девушка улыбнулась в ответ — в «стае» у нее было много имен.
— Что это? — потянувшись к блюду с нарезанными колбасками, Чекан заметил крысьего бога. — Вот это да!
Тара не успела и рта открыть, как ее монеткой завладели чужие пальцы.
— Крысий бог! Нас ждет удача, парни!
— Отдай! — воскликнула было Тара, но тут же осеклась.
Крысьего бога приобрести можно было по-разному — найти, сделать самому, выменять, подарить или получить в дар. Но категорически нельзя отнимать силой. Иначе вместо удачи получишь одни неприятности. Оставалось смириться и стиснуть зубы, чтобы не выдать своих чувств.
Рог ни на миг не сводил глаз с окна, таращась на темную улицу, но все равно не заметил, когда дверь отворилась и на пороге возник незнакомец в длинном плаще с надвинутым на лицо капюшоном.
— Мне нужен человек по имени Чекан, — промолвил он тихим невыразительным голосом.
— Это я, — отозвался вожак.
— Отлично.
В этот момент незнакомец откинул со лба капюшон. Тара, развернувшаяся вполоборота, чтобы лучше видеть, ойкнула и оцепенела. Она ожидала всего, но только не этого.
Глава 2
Никогда еще Фрозинтар не чувствовал себя таким старым, как в эти дни.
Причиной этому были три молодых голоса, ни на минуту не смолкавшие за спиной. Три юных эльфа болтали без умолку, тем более что два из них оказались почти ровесниками и легко нашли общий язык. Младшие наперебой рассказывали друг другу свои приключения, грустные и веселые, или, наоборот, затаив дыхание, внимали байкам и не совсем приличным анекдотам, которыми так и сыпал Карадор Шутник. Тот рядом с ним казался совсем мальчишкой, и его беззаботность только раздражала драура. Бывшему наемнику приходилось то и дело напоминать, что по числу прожитых лет он сам всего на полтора века старше приятеля. И если бы не было шести тысячелетий, которые он провел замороженным…И если бы не последнее столетие…
Ох, а ведь и впрямь прошло уже сто лет с тех пор, как его тело отыскал под Ветхим Городом старый маг! Отыскал и даже сумел сообщить ему некое подобие жизни, ибо справиться с наложенными чарами ему оказалось не под силу. Откровенно говоря, неизвестно, может ли хоть кто-нибудь теперь разморозить его организм! Где та искра, которая может ему помочь?
За спиной раздался новый взрыв смеха, и драур почувствовал укол зависти. Он бы тоже мог многое рассказать этим юнцам, но не станет открывать рот. И не потому, что боится быть отвергнутым, — Карадор будет слушать с разинутым ртом, затаив дыхание от восторга! — просто не стоит мешать им наслаждаться жизнью. Прошлое бывшего наемника представляло собой одно большое темное пятно, которым не стоило гордиться.
…Да еще этот мальчишка, Льор! На память Фрозинтар не жаловался,
— Учитель…
Он даже вздрогнул, сообразив, что поравнявшийся с его конем Льор обращается именно к нему.
— Учитель!
— Какой я тебе учитель, — огрызнулся Фрозинтар, досадуя на то, что в кои-то веки один раз потерял бдительность. Позор, а не наемник!
— Но мастер Эльфин сказал, что…
— Мастер Эльфин может говорить все что угодно, — отрезал драур. — Я тебя учить ничему не буду. Даже не надейся!
— Фрося, ну чего ты такой злой? — с другой стороны подъехал Карадор. — Все в порядке?
Еще полгода назад бывший наемник взвыл бы от злости — его осмеливались жалеть! — но близкое знакомство с правнуком его бывшей жены научило многому. Он лишь скрипнул зубами, отворачиваясь.
— Соскучился? — по-своему понял его Карадор. — Седона! Ау! Тут тебя хотят со страшной силой!
Юная альфара ехала вместе со слугами, держась на некотором расстоянии от знатных эльфов. Конечно, лучше было бы везти ее на луке седла, обнимая тонкий податливый стан, но скакун и так еле передвигал ноги под массивным драуром. Лишний груз, даже если это всего лишь хрупкая девушка, он бы просто не вынес. Нет, можно было бы спешиться и шагать рядом с ее конем, ведя животное в поводу, но тогда остальным пришлось бы подстраиваться под пешехода, что совсем не входило в планы путешественников.
Почти два месяца назад гонец доставил приказ императора Хаука лордам-Наместникам прибыть вместе со своими наследниками в Цитадель и присутствовать при наречении нового наследника Аметистового. Всем своим видом показывая, что собирается отойти от дел и полностью доверяет молодежи, великолепный лорд Калливар отправил вместо себя племянника Карадора Шутника, который и сопровождал юного Келлегора ко двору.
Приказ пришел в самом начале весны, когда всюду еще лежали снега и солнце лишь начинало припекать жарче. Не мешкая пустились в путь, но все равно попали в распутицу — в горах дорог и так почти нет, а из-за таяния снегов вовсе пришлось потерять несколько дней на поиски окольного пути. Сейчас был конец весны, снега сошли, но реки и ручьи вышли из берегов, так что путешествие туда и обратно сильно затянулось. Неизвестно сколько времени они бы потратили на дорогу, если бы пришлось приноравливаться к шагам драура!
Услышав свое имя, девушка быстро поравнялась с эльфами. В седле она сидела ловко — так, словно родилась на спине скакуна. Костюмчик пажа облегал стройную фигурку, немного отросшие за зиму волосы собраны в пышный хвост.
— Вы звали меня? — воскликнула она.
Фрозинтар так и впился взглядом в ее маленький рот.
— Да.
Их скакуны поравнялись. Протянув друг другу руки, девушка и драур на ходу на несколько секунд соединили губы в поцелуе. Вообще-то наемник был пока еще сыт — путешествие верхом позволяло существенно экономить силы, — но сам факт присутствия альфары действовал на него успокаивающе. Он не мог в полной мере ощущать ее прикосновений, но знал, что она не содрогается от отвращения, целуя его.