Неугомонный эльф
Шрифт:
— Дракон? Никогда не видел живого дракона! Он какой? Белый? Черный? Зеленый? В крапинку?
Ободренные вниманием и неподдельным интересом незнакомца, люди заговорили все разом, постепенно разошедшись, и принялись перебивать друг друга, спеша поведать все новые и новые подробности. Каждый горел желанием высказаться первым, каждый был уверен, что располагает самыми точными сведениями, и вообще, был у этого дракона в гостях и за хвост его успел подергать, а остальные — жалкие выдумщики, которые готовы от безобидного ужа бежать без оглядки.
— Тих-ха!
Низкий рык
— По очереди, мать вашу!
Через несколько минут все стало более-менее ясно.
Жители данного селения и окрестные хуторяне в основном жили за счет скотоводства — пригодной под пашню земли было не так уж и много, лишь под огороды. Ячмень и овес выращивали не столько на хлеб, сколько на корм скоту, а все нужное закупали в городе на осенней ярмарке. И вот уже несколько месяцев, как только скот выгоняли с кошар на пастбища, в отарах и стадах стали пропадать овцы и коровы.
Вообще-то, и в прошлые годы бывало, что не досчитывались овец и коров — животные могли упасть с обрыва, могли отстать от стада и стать добычей хищников, сами пастухи могли прирезать заболевшее животное. Иногда и случались кражи — где-то в горах жили подземники, [17] которые могли при случае спереть овцу или козу. За год все отары теряли две-три дюжины животных — не так уж и много.
Но в этом году за неполные три месяца отары уже потеряли более полусотни овец и несколько коров. Серьезная потеря, если учесть, что все овцы были матками, ожидающими приплода. Набеги начались не сразу, как выгнали скот, а примерно через пару-тройку седьмиц. До этого все шло как обычно.
17
Подземники — собирательное название для всех рас, обитающих в пещерах. Подземниками люди называют темных альфаров, гномов, их родичей цвергов, дворхов и некоторых других существ.
Некоторое время вилланы были уверены, что скот таскают подземники. Они даже отказались в этом году от меновой торговли с ближайшим поселением рудокопов — мол, с ворами не торгуем. Гномы кивали на цвергов и дворхов, но доказательств вины последних представить не могли, а овцы продолжали пропадать. Пастухи в один голос утверждали, что это дело какой-то твари. Они описывали зверя по-разному, сходясь на том, что у него есть крылья. Но про драконов тут не слыхали с давних пор, и пастухам не верили. Тем более что большинство нападений совершалось по ночам, когда мало что можно увидеть.
Оберегая свои стада, вилланы стали пасти их поближе к селениям, а на ночь загоняли в кошары. Некоторые, самые осторожные, даже вовсе возвращали коров и овец в сараи, таская им туда возами траву с поля. Нападения прекратились, как по волшебству, окончательно уверив людей, что во всем виноваты именно подземники — одно дело выбраться тайком из пещеры и отогнать к себе пару-тройку овечек, и совсем другое — совершить налет на деревню.
Еще несколько седмиц все шло тихо-мирно, а потом был совершен именно
Совершилось это белым днем, так что нашлись свидетели нападения.
Косари вышли на рассвете, чтобы до солнышка успеть накосить травы для стоявших в загонах овец и коров. Работали они споро, выкашивая косами-горбушами склоны альпийских лугов и, исполнив работу, собирались отправиться за подводами, чтобы привезти траву животным. В этот момент откуда-то из-за горной гряды на них и напала странная крылатая тварь. От неожиданности — подобных существ люди никогда прежде не видели — все оцепенели. И она совершенно спокойно, упав с высоты, как сокол, подхватила одного косаря и была такова.
Однако это был не последний случай. С момента нападения на человека прошло примерно полмесяца, и с тех пор еще четверых унесла точно такая же тварь. Она хватала всех без разбору, мужчин и женщин, что сбивало людей с толку и заставляло усомниться в том, что они имеют дело с драконом. Ведь даже дети знают, что драконы охочи исключительно до девиц, а простые мужчины им без надобности. Люди стали бояться ходить куда-либо в одиночку и без оружия. Теперь даже женщина к колодцу шла в сопровождении вооруженного мужчины, а детей не пускали со двора. Но все равно раз в день-другой кто-то обязательно пропадал — если не в этом селении, так на уединенных хуторах в окрестностях.
— И как выглядел этот «дракон»? — поинтересовался Фрозинтар.
Вилланы опять заговорили, перебивая друг друга. Двое из них своими глазами видели крылатую тварь, остальные спорили, что после пяти-шести кружек пива без закуски привидится и не такое, а тварь на самом деле выглядела по-другому. Постепенно поднялся общий шум и гвалт, в котором можно было разобрать лишь отдельные слова: «крылья — во!», «зубищи — во!», «когтищи», «хвост такой…», «пасть во какая!», «волосатая вся…».
— Пещерный морл, — произнес драур, выслушав людей.
— Это чего за зверь? — прочавкали рядом.
— Да вот такой… Они обитают на Плоскогорье, но и на восток тоже иногда забираются. Живут парами или колониями — несколько взрослых пар и их детеныши. У драконов в клане обычно яйца откладывает одна пара, вожак и его подруга. А у морл не так. Наверное, у них детеныши появились, вот родители и таскают им еду.
— Еду? — вытаращились вилланы. — Это они и людей, того… тоже?
— Да.
Вилланы нервно переглянулись. Кто-то поспешил залить нервное потрясение добрым глотком пива и потянулся за сухариками, которые лежали на блюде…
То есть должны были лежать. Скользнув пальцами по пустому месту, виллан оглянулся на трактирщика:
— Эй, Рут, а закусь где? Неси давай!
— Да я уж принес… Полное блюдо! Да вон же!
Все разом обернулись, следуя указующему персту, и уставились на Карадора, который, под шумок присев с краешка стола, по одному перетаскал все сухарики и сейчас как раз грыз последний. Застигнутый на месте преступления, эльф хлопнул ресницами:
— Чего? Я всегда, когда волнуюсь, есть хочу!