Неукротимая
Шрифт:
Субаду кивнул и быстрым шагом покинул кабинет.
Раньше на домашней половине Управы его ждала бы Кама. Теперь – несколько подобострастных слуг и ни одной близкой души. Может, взять нового щенка из петрианских гончих или кротовников? Начать сначала, заново привыкать, снимать ржавые засовы с души.
Толстуха Риза встретила его на кухне с таким видом, будто обед подгорел.
– Где девчонка? – сразу спросил Субад. – Ты случайно в пирог ее запекла?
– Я все тут обыскала – нет ее. А на вашу сторону ходить
– Зачем, если я уже здесь. Собери еды, унесу в кабинет.
– Да, господин.
Первый год в «Уригучи» Субад требовал тщательно накрывать на стол и приглашал офицеров, но светский налет постепенно исчезал из его быта вместе с желанием говорить с подчиненными на отвлеченные темы. Субад дичал, замыкался в себе, проявляя худшие черты нрава – равнодушие и жестокость.
Иногда его посещала странная мысль, что сам он все еще под арестом, только сменил сианский застенок на более сухой и комфортный кабинет в Дайоне. Отсюда все равно не выбраться. Другие пути для него закрыты. Подлая дрянь не даст поднять голову выше болот.
Заключенной не было видно. Субад раздраженно грохнул высокобортный поднос на стол и уже хотел как следует всыпать охране, но потревоженная шумом девчонка вдруг поднялась с пола у камина.
– Что ты там делала?
– Ждала вас.
– Кто позволил тебе сюда зайти? Разве двери были открыты?
– Да, конечно. Иначе я бы не смогла попасть.
Субад хотел еще что-то грубо спросить, но заметил смятые стебли лука в красной миске Камы, и несколько тише сказал:
– Ого! Жратвой запаслась. Давно тут прячешься?
Она кивнула, будто самое обычное дело узнице разгуливать по спальне начлагеря. Субад никогда не опускался до осужденных. Одно время он спал с девицей из архива, но та умудрилась простудиться и не вернулась из города. В лагерь пришел приказ о ее переводе. Субад не жалел. Как работник и шлюха та была не слишком расторопной.
Пятый месяц без женщины прошел легко, если не считать участившихся приступов бессонницы. И Яримаки недавно нашел перебои в пульсе. Дотошный лекаришка составил схему лечения на основе нетрадиционной медицины, скармливает начальнику толченые грибы, кору целебных деревьев и прочую гадость.
Может, нужно всего лишь наладить постельный режим. Малышка из Хорсаки еще не успела пропитаться лагерным духом, чистенькая, домашняя.
– Сними одежду в коридоре. Мне паразиты не нужны.
Она послушно вышла за двери и вернулась в безобразной больничной робе.
– Нет. Все… все сними, Риза потом заберет.
Тарико задержалась в коридоре дольше, а потом предстала перед ним в застиранной короткой сорочке и полуспущенных чулках грубой вязки.
«Истинный воробей!» – подумал Субад. – «Но держится хорошо. Должна сразу понять, чего я от нее хочу».
– Садись! Ешь! Я буду звать тебя Тарико, правильно
– Благодарю… господин Субад.
Она непривычно обратилась к нему по имени, но поправлять он не стал. Воробушек еще не успел отойти от столичных замашек. Пусть в этот раз все будет необычно.
Субад подцепил кусок краба с тарелки, смачно извалял в густом красном соусе и отправил в рот. Поколебавшись, Тарико сделала то же самое, только без соуса, а потом разлила по двум чашечкам минеральную воду.
На миг вспомнились вечера, проведенные с отцом, когда она хозяйничала за столом, развлекая уставшего Йори Сан легкой беседой. Потом они обычно выходили в сад, обсуждали картины, планировали завтрашний день или читали стихи.
– Чему ты улыбаешься? – спросил Субад.
Тарико вздрогнула и подняла на него большие глаза.
– Я чувствую себя морковкой, которую выдернули из гряды и оставили зря сохнуть под навесом.
– Почему же зря… – задумался Субад. – На что-нибудь да сгодишься.
– Да, я помню, все должны приносить пользу.
Ему почудилась неуместная ирония в ее словах, как бы воробей не распушил перышки.
– Закончишь с едой – сделаешь мне ванну.
Она гневливо свела брови, а затем снова кивнула, чем вывела Субада из себя.
– Ты должна отвечать: «Да, господин!»
Она закивала еще энергичнее и торопливо вытерла губы, собираясь выполнять приказ.
– Я сыта. Благодарю Вас!
– Сядь на место! Хочу еще кое-что сказать.
Субад сдвинул поднос в сторону и положил ладони на стол.
– Здешние охранники не могут привезти в лагерь жен, а потому вынуждены пользоваться услугами арестанток. Это не запрещается правилами, но лучше, если женщина сама дает согласие в обмен на послабление режима. Так вот… охранник Нуями ищет подружку, и ты ему приглянулась. Что скажешь?
В глазах Тарико разгорался ужас, и Субад не без удовольствия продолжил:
– Выбор у тебя есть. Петрианская медицина рекомендует мужчинам, страдающим бессонницей, брать в постель молодую женщину. В последнее время у меня плохо со сном. Будешь меня лечить?
– Я не умею, – с искренним сожалением ответила Тарико. – Я думала, вы хотите рисунок, я за этим сюда пришла.
– Не прикидывайся дурочкой! – рявкнул Субад. – Спать со мной или с Нуями? Отвечай живо!
– Да, господин!
– И как я должен тебя понимать? – раздраженно бросил Субад.
– Я приготовлю ванну… и все, что вы пожелаете.
Внезапно Субад заметил, с какой силой она стиснула заостренную палочку для накалывания рыбы. Страха в ее глазах больше не было, только спокойная решимость.
– Хорошо. Думаю, мы поладим.
Оглядывая ее плечи, он уже представлял, как приятно будет касаться гладкой и нежной кожи, аккуратных холмиков грудей… невинная, чистая… его захлестнуло неистовое возбуждение.