Неуловимая Констанция Данлап
Шрифт:
Потом подал ей пальто, и они оказались почти вплотную друг к другу.
— Вскоре разыграется финальная сцена, — заметил Додж, глядя на нее сверху вниз. Теперь он вел себя не так сдержанно, как обычно. — Мы должны одержать верх, Констанция, — медленно проговорил Мюррей. — Конечно, после того, как все закончится, я не смогу остаться в этой компании. Я навел справки и осмотрелся. Я должен… Мы должны выйти сухими из воды. Мне уже предложили наняться в другую компанию, на куда лучшую работу. Лучшую во всех смыслах
Констанция предвидела этот момент, но так и не придумала, как себя вести. Она двинулась к двери, словно собираясь уйти, но Мюррей предложил:
— Поужинай со мной нынче вечером в «Риверсайде».
«Риверсайд» — так называлась гостиница в верхней части города, в очень красивом месте: из нее открывался вид на огни Гудзона и на публику, ищущую развлечений в веселых компаниях.
Констанция знала, что откажется, но не успела сказать «нет», как он взял ее под руку, вывел из кабинета, и лифт унес их вниз.
Они уже собирались выйти на улицу, как вдруг она заметила Драммонда — тот стоял в тени за углом прилавка с сигаретами. Констанция рассказала Мюррею, как часто видела следующего за ней Драммонда, и Додж скрипнул зубами.
— На этот раз ему придется подсуетиться, — пробормотал он, быстро вывел Констанцию на улицу и подсадил в ожидающее такси.
Не успел он сказать шоферу, куда ехать, как Констанция наклонилась к окошку и крикнула:
— К переправе!
Мюррей вопросительно посмотрел на нее, но потом понял, что задумала его спутница.
— Пока не к «Риверсайду», — прошептала она. — Детектив только что поймал другое такси.
В ее глазах Мюррей увидел тот самый огонь, который пылал в них, когда Констанция говорила о бегстве от еще не начавшейся битвы.
Такси кружило по почти пустым улицам Верхнего города, а Мюррей так и не смог отпустить руку Констанции, слегка поглаживая тонкую перчатку. Она не отняла руки, но отвела взгляд, и ее участившееся дыхание говорило само за себя. В голове ее роились тысячи мыслей — и о человеке, сидевшем в такси рядом с ней, и о человеке, следовавшем в другом такси примерно в полуквартале сзади.
У переправы они вышли и притворились, будто изучают расписание, хотя на самом деле уже купили билеты на паром. Драммонд сделал то же самое и начал лениво прогуливаться неподалеку от ворот. Похоже, ничто не ускользало от его внимания, и все-таки детектив ни разу не выдал, что наблюдает за парой.
Служащий у ворот закричал:
— Посадка!
Двери начали открываться.
— Пошли, — Констанция потянула Мюррея за рукав.
Они нырнули внутрь, но Драммонд последовал за ними.
Констанция и Мюррей двинулись по проходу, и вскоре детектив их опередил. Но шел он очень медленно, чтобы не упустить свою добычу. И вдруг Мюррей почувствовал,
Драммонд был уже на борту парома.
— Посадка! — угрюмо понукал сторож. — Посадка!
— Отчаливайте, отчаливайте! — закричал Мюррей, пытаясь собрать рассыпавшуюся мелочь, но только разметав ее еще больше. Он наконец понял замысел Констанции. — Мы отправимся со следующим паромом. Разве вы не видите, что дама уронила кошелек?
Ворота закрылись. Раздался предупредительный звонок, и паром отчалил, увозя с собой Драммонда.
Это происшествие еще крепче связало Мюррея и Констанцию.
Они приехали на такси в «Риверсайд» и тихо поужинали. На улице расцветали все новые огни, пока Констанция рассказывала Мюррею свою историю. Еще ни одной живой душе она не поведала о себе так много.
Слушая ее, Додж с восхищением глядел на отважную маленькую женщину, сидевшую за столиком напротив.
Они отдались на волю судьбы…
В тот день им грозило разоблачение, но, как ни странно, Мюррей совершенно не волновался. Взаимопонимание, которого он достиг с Констанцией (или чувствовал, что достиг), преисполнило его решимости разом закончить дело.
Назавтра Драммонд явился в кабинет Беверли и на некоторое время заперся там с Дюмоном. Они явно разбирались с отчетом аудитора и другими делами. Драммонд зашел в кабинет, не посмотрев ни на Констанцию, ни на Мюррея, но они знали — детектив затаил досаду из-за того, что они провели его прошлым вечером.
Полчаса спустя один из рассыльных явился, чтобы официально пригласить Доджа к начальству.
— Они тебя ждут, — сообщила ему Констанция.
— У нас все готово? — с улыбкой спросил Мюррей.
Констанция кивнула.
— Тогда я пошел. А ты подожди здесь. Когда мне швырнут в лицо самое худшее, я вызову тебя. Приготовь материалы.
Додж не колебался и ничего не боялся, шагая в кабинет Беверли. Констанция приготовила записи, над которыми они работали все эти дни, и стала ждать, когда разразится буря. Она чувствовала, что готова ко всему.
Когда Додж вошел, его встретила зловещая тишина.
Он уселся и принялся ждать, когда заговорят другие.
— Над вашими бухгалтерскими книгами поработал эксперт, Додж, — откашлявшись, начал Беверли.
— Я это видел, — сухо ответил Додж.
— И выявилась недостача пятидесяти тысяч долларов! — выпалил Дюмон.
— В самом деле?
Дюмон задохнулся при виде такого хладнокровия.
— Ч-что? Вам больше нечего сказать? Ну, знаете, сэр, — он повысил голос, — вы даже не делаете попыток это скрыть!