Неуместные происшествия, или Переполох в Розингс Парке
Шрифт:
Впрочем, я отвлеклась. Итак, дома у нас по-прежнему тревожно. Мама считает, что злоумышленник охотится за ней, а также уверена, что Дарси сделал мне предложение и отправился в Лондон за специальным разрешением на венчание. Вчера за обедом она усиленно намекала на это мисс Бингли и миссис Херст, отчего первая чуть не изодрала в клочья свою салфетку, а вторая разразилась речью о созвездии какого-то Креста, о Сатурновом поле, углублении и разделении Близнецов. В итоге мистер Херст выпил бренди в два раза больше обычного, мистер Бингли, который
Мне страшно подумать, что будет, когда Дарси вернется в Розингс без разрешения, а мама выяснит, что наша помолвка — плод ее воображения. Как я не пыталась ее убедить, что Дарси не делал мне предложения, она мне не верит. Почему-то она считает, что я не могу отличить предложение руки и сердца от обычного разговора о погоде.
Кстати, о погоде. Фицуильям последнее время о ней слишком часто упоминает, и меня это начинает тревожить. Еще меня беспокоит то, что он много времени проводит с мисс Элизабет Беннет. Джорджиана с многозначительным видом рассказала мне историю из какого-то романа, в которой некий мистер Онегсон, дабы привлечь к себе внимание леди Татинны, танцевал с ее сестрой леди Олганой, чем, правда, только вызвал ревность поклонника Олганы мистера Ленски, и все это для всех закончилось весьма печально…
Кузина также постоянно намекает, что мою несчастную миссис Дженкинсон захватили разбойники, орудующие в окрестностях Розингса. Она также считает, что эти негодяи не остановятся на достигнутом и, вероятно, собираются похитить одну из нас, или обеих сразу. Мне в это как-то не верится, но Джорджиана весьма основательно готовится к суровым условиям заточения у разбойников: зашивает сухари в подол прогулочного платья — голубого с серыми полосочками (ей не жалко портить это платье, потому как она считает, что оно ей не слишком идет), спит на одной подушке, а сегодня за ленчем тренировала волю, отказавшись от второго куска пирога с паштетом и десерта.
Сегодня мистер Коллинз был великолепен, поразив слушателей своей проповедью, а особенно Джорджиану, которая доказывала за ленчем, что леди по прозвищу «Голубица» жила не между скалой и ущельем под кровом утеса, а, напротив, под скалой на утесе. Мама сердилась, а капитан Шелли только улыбался… Он ужасно снисходителен к кузине… Интересно, если я начну пересказывать все прочитанные романы Фицуильяму, он также внимательно будет меня слушать, как это делает капитан Шелли, когда Джорджиана вспоминает случаи из романов на все случаи жизни?.. Завтра на прогулке можно будет проверить терпение Фицуильяма — если я доживу до нее… Мне кажется, я умру от ожидания…»
Скрипнула дверь, Энн вздрогнула и посадила кляксу на раскрытую страницу тетради. С ужасом понимая, что уже не успеет достать второй дневник, она медленно повернулась и… увидела МакФлая, который с независимым видом протрусил к ее кровати, сунул под нее голову и вскоре появился, держа
— МакФлай! — воскликнула перепуганная девушка. — Во-первых, нужно стучать, а не врываться без спроса…
Пес нахально ухмыльнулся и исчез за дверью. В коридоре послышалось дробное клацанье его когтей по паркету.
— Во-вторых, — облегченно вздохнув, пробормотала Энн, — никто тебе не разрешал зарывать кости под моей кроватью…
Глава шестьдесят вторая, в которой герои наслаждаются приятным обществом друг друга
«Шутили все и смеялись, словно позабыли о страшных тайнах, хранящихся в стенах Розингс-холла… Улыбки на устах рыцарей, звонкий смех дам, чарующие звуки лютни заглушили черные мысли и мрачные подозрения…»
Розингс, 25 апреля, воскресенье, 20:25 вечера
— Представьте: ночь, глухой лес и я один на один с множеством опасностей, подстерегающих меня за каждым деревом. Но я быстро нашел укромный уголок, где и решил расположиться на ночлег… гррр-м. К счастью, у меня еще оставался небольшой запас солонины и вина, поэтому мне не пришлось добывать себе что-нибудь на ужин, хотя, смею вас заверить, это не составило бы мне большого труда… гррр-м… — рассказывал вечером в гостиной генерал Бридл. — Через несколько часов меня разбудил страшный рев, от которого кровь моя застыла в жилах. Схватив ружье, я вскочил и приготовился к атаке…
— Потом окажется, что это ему приснилось, — прошептал судья Кэролайн.
— А вы оказывались когда-нибудь в столь же опасной ситуации, сэр Юстас? — кокетливо спросила она.
Фэйр напустил на себя бывалый вид.
— На посту мирового судьи, мисс Бингли, мне приходилось встречаться со столькими жестокими убийцами, подлыми мошенниками, беспринципными грабителями, кошмарными разбойниками, коварными лжецами, что… — он многозначительно покачал головой, забыв уточнить, что встречи эти происходили в его кабинете или на суде, где все эти жестокие, коварные и беспринципные отбросы порядочного общества конвоировались охраной.
— О! — только и вымолвила Кэролайн, с восхищением глядя на него.
— Так что все эти россказни генерала о сражениях, как и охотничьи похождения — выглядят детской игрушкой по сравнению с настоящими делами, — вдохновлено продолжал он, начиная верить в собственные слова. — Я даже был ранен, — гордо добавил он, опустив несущественные детали, что рана эта была шишкой на лбу, полученной в результате неприятного инцидента — один из подследственных запустил в него стаканом с водой.
— О, нет, рана пустяковая, не волнуйтесь, — великодушно утешил он мисс Бингли, заметив приятное беспокойство в глазах дамы.
«Такой мужественный джентльмен, — подумала Кэролайн. — И при этом с титулом, положением, доходами… Весьма достойный джентльмен…»
— Так мило с вашей стороны сочувствовать мне! Вы — ангел, мисс Бингли! — тем временем говорил польщенный судья. — Должен признаться, что никогда раньше не встречал столь пленительной молодой леди, как вы, мисс Бингли! В вас столько ума, такта, доброты!..