Неупокоенные
Шрифт:
– Тише, маленькая, – сказала мертвая девочка, – все хорошо. Все с тобой будет хорошо.
От нее пахло цветами.
Минна
Минне потребовалось два дня, чтобы наконец-то решиться подняться на чердак и оценить масштабы катастрофы. И то только потому, что мать напомнила ей о том, что они скоро уедут из Коралл-Ривер. Когда она залезла туда, то опешила на секунду – чердак был покрыт чем-то белым и мягким. Снег?! Но потом она поняла, что это был хлопок. Хлопок и птичье дерьмо. Крыша частично обгорела. Солнце светило через скелет из балок, освещая обгоревшие коробки, поеденную термитами мебель, и все это было
– Пошел прочь! – прикрикнула на него Минна. Он вздрогнул, развернул черные крылья и улетел в небо.
Тоди залез на чердак сразу после нее. Он нес перчатки и коробку с мусорными пакетами, в которые Минна обычно собирала листья во дворе.
– Да у вас тут прямо авианалет был! – присвистнул он, разгоняя ботинком белое облако под ногами.
Она не плакала, когда узнала о смерти отца, да и потом не собиралась. Но глядя на следы разрушений, на огромные дыры в крыше, через которые залетали птицы, Минна почувствовала такое горе, что словами описать трудно. С Эми все было хорошо. Она это знала. Врач сказал, что даже астмы не будет, все в порядке. Но Минна не могла перестать думать о том, что могло случиться – насколько же близко беда подошла к ним!
«Невообразимая трагедия» – она где-то слышала это выражение или читала в статье о матери, потерявшей ребенка в аварии. Но Минна и подумать не могла, что она сама будет стоять, оцепеневшая, и слушать истеричные выкрики Трентона в трубке: «Пожар! Пожар!» Это все, что она услышала от него, а потом на заднем плане завыли сирены. Пожар?
Когда Эми взяла трубку и начала плакать и проситься к маме, у Минны ноги стали как ватные. Она всегда думала, что это просто такое выражение, но нет – ноги действительно как ватой набили, и они отказывались ей служить.
Но, хотя все закончилось хорошо, страх все же остался. Минне накануне снился сон, в котором они летят вниз на американских горках, из-под вагонетки сыплются искры… И летят они куда-то в темноту. Она ненавидела такие сны, которые как бы содержали намеки или метафоры на произошедшие события.
Она даже не могла нормально мастурбировать. Она пыталась вчера в спальне, в душе, даже в кабинете, где теперь ничего не было, кроме мебели. Минна думала, что проблема кроется внутри нее, в ней засело какое-то напряжение, странное чувство, как будто ее изнутри наполнили плотным дымом. Но она не могла до конца расслабиться. Как только на нее накатывала волна удовольствия, она тут же исчезала. Она так сильно терла рукой по телу и сжимала зубы от напряжения, что даже голова заболела.
– Ты в порядке? – спросил Тоди. Он осторожно дотронулся до ее руки, придержав за локоть. Минна сделала вид, что ее этот жест взволновал, и натянуто улыбнулась.
– Все хорошо. И спасибо за помощь.
– Ты же знаешь, я никогда не мог тебе отказать, – сказал он. У глаз Тоди появились маленькие морщинки, когда он улыбнулся. И он стал больше и немного взрослее. Но в остальном остался прежним.
Две недели назад Минна не сказала бы, что была влюблена в Тоди в школе – тем более что все закончилось сексом с его другом Питером Контадино в ванной на выпускном, – но теперь она подумала, что, вероятно, всегда по-настоящему любила только его. Она вспоминала все хорошие моменты, проведенные с ним: его осторожные прикосновения, как будто она была очень хрупкой и Тоди боялся ее разбить; как они лежали всю ночь на крыше его дома и ждали рассвета – солнце, поднимаясь, освещало дома, холмы, поля, вырывая их из тьмы, как будто сам Господь заново творил
– У тебя есть, кому починить крышу? – спросил Дэнни, протянув ей пару перчаток. – Я могу порекомендовать одного парня.
Вот в этом и был весь Тоди – он мог порекомендовать парня, но не стать им. Кое-какие вещи никогда не меняются. Минна не понимала, утешало это или печалило.
Может, все потому, что она снова влюбилась в Дэнни? Может, она смогла бы все наладить, выйти замуж, научиться ровно складывать носки и готовить запеканку, делать все, что делают нормальные жены. Она даже попыталась представить – каким было бы их будущее с Дэнни, но перед глазами стояла только его детская – немного помятые логотипы команды «Нью-Йорк Рейнджерс», пластиковые жалюзи и банка с морскими ракушками на подоконнике.
И она тогда не могла его соблазнить. Минна решила, что непременно должна это сделать, как в старые добрые времена. Только тогда у них так и не зашло дальше поцелуев и нежных прикосновений. Но он не был геем. Минна знала, что у него была дочка старше Эми, так что у него в этом плане все было нормально.
– И все-таки, что здесь произошло? Здесь как будто что-то взорвалось… – Дэнни отошел от Минны и приблизился к дыркам в крыше. – Зато теперь отсюда вид отличный! – засмеялся он. Его смех был таким же, как прежде.
– Я не знаю, – призналась Минна, – Трентон так и не сказал ничего вразумительного.
Она снова почувствовала, как внутри нее закипает гнев, которому некуда было выйти – он кипел внутри, как вода в кастрюле, накрытой крышкой.
– Я был с другом, – сказал Трентон, а Минна резко ответила:
– С другом? Я тебя нет друзей!
Он замолчал и посмотрел на нее с такой обидой и упреком в глазах, как будто это она была во всем виновата.
После этой паузы он пробурчал:
– Это был спиритический сеанс.
Минна почувствовала, как ее горло сдавила ярость, она расползлась по груди, а потом и по всему телу. Сколько времени она так стояла и молчала? Кто знает…
– Сеанс… – вкрадчиво повторила Мина. – Зачем?! Из-за твоей идиотской фантазии про призраков?!
– Они реальны, Минна! – Голос Трентона стал надрывным и пронзительным. – Они существуют!
– Ты чуть не убил Эми!
– Но с ней все в порядке! Я вытащил ее!
Она дала ему пощечину. Со всей силы. Но даже это не помогло унять бушующий гнев. Может, это и есть та искра, от которой разгорается пламя? Такое сильное и неистовое, что может уничтожить всю Вселенную.
– Бедный парень, – сказал Дэнни, – ему тут, наверное, одиноко.
– Нам всем тут одиноко, – проронила Минна до того, как успела себя остановить.
– Сложно поверить в то, что ты не нашла себе пару, Мин, – сказал Дэнни и на миг притронулся к ее руке, – ты всегда была самой популярной девушкой в городе.
Минна отвернулась от него. Ее тошнило от вида обгоревшей крыши и чистого голубого неба. Она всегда была одна. Вот в чем проблема. Это как постоянный голод…