Неуправляемый мужчина
Шрифт:
— Как насчет, чтобы просто быть собой. Это не унизительно, потому что они милые, сладкие и сексуальные. Но это не имеет значения, так как ты все равно ничего не можешь с этим поделать.
Это был хороший совет, и я решила ему последовать.
— Хотя, — продолжил он, — когда ты прижимаешься ко мне, я просыпаюсь и слышу твои звуки, не знаю, лежать ли мне спокойной и наслаждаться ими и тобой рядом или разбудить тебя и трахнуть.
В этот момент я бы посоветовала ему выбрать именно последнее.
Вместо этого я предложила:
— Лучше доверься
— Чутье подсказывает мне в тот момент, трахнуть тебя.
— Я именно об этом.
Тэк запрокинул голову и расхохотался, а я улыбалась ему в темноте, пока он смеялся. Обняла его, прижавшись к его большому сотрясающемуся телу, и мне понравился звук и ощущение смеха вокруг меня.
Когда он почти закончил смеяться, но все еще посмеивался, опустил голову и поцеловал, горячим, сладким, влажным, долгим поцелуем, который оставил меня слегка задыхающейся, прижав меня еще ближе к себе.
— Ладно, Рыжая, пора закрывать глаза, — пробормотал он, отодвинувшись от моих губ.
— Хорошо, милый.
— Три.
— Что «три»?
— Три раза «милый».
Он считал.
— Теперь ты ведешь себя очень мило, — прошептала я.
— Ты хочешь спать на мне?
— Я постараюсь этого не делать.
— Хорошо, — мягко сказал он, затем снова наклонил голову и прикоснулся своими губами к моим, прежде чем перевернул нас двоих, укладываясь так, чтобы я прижималась к нему. — Теперь спать.
— Твое желание для меня закон.
— Я поняла твою точку зрения, — пробормотал он.
— А чего ты ожидал? Ты только что приказал мне спать.
— Хочешь посмотреть телевизор с детьми?
— Нет.
— Тогда откуда такой гонор?
— Это я и есть.
— Именно, — он вздохнул. — Ты такая.
— Ты сказал, что тебе это нравится, — напомнила я ему.
— Надо заткнуться, чтобы поспать, Тайра, — заметил он.
— По-видимому, нет, потому что я издаю звуки во сне.
— Мать твою, — пробормотал он.
— Ладно, ладно. Я заткнусь и буду спать.
— Ценю это, детка.
Я прижалась еще ближе к нему. Рука Тэка вокруг моей талии напряглась, пока я прижималась еще ближе, и только потом расслабилась.
Затем я изучала в темноте его грудь, темные отметины татуировок, пока мои веки не закрылись, и я не заснула.
Тэк разбудил меня глубокой ночью, просунув руку между моих ног, прижавшись губами к моим, и я почувствовала, что уже мокрая. Я поняла, потому что он был полностью возбужден.
В ту же секунду, как я открыла глаза, он прошептал:
— Иду на поводу своего чутья, детка.
Я улыбнулась ему в губы.
Тэк поцеловал улыбку на моих губах.
А потом он меня трахнул.
Затем он позволил мне снова заснуть, прижавшись к нему.
На следующее утро он снова трахнул меня в душе. Видимо, вода заглушала мои стоны. Впрочем, это не имело значения, дети еще спали.
Потом мы собрались на работу, он посадил меня на байк и повез на работу.
Еще одна мыльная опера от парней на работе, прежде чем наступило
И сейчас я была здесь. Сидела в «Клубе» в маленьком облегающем платье цвета аквамарин, с короткой юбкой, серьезным декольте. Я надела его с серебряными босоножками на шпильках с ремешками. Я также надела его с большим количеством массивных, крутых серебряных украшений, при этом в три раза больше косметики, чем обычно на лице и волосах.
А я сидела с Гвен, Марой, Тесс Лукас (женой партнера Митча) и Эльвирой. Наша компания также включала друзей Гвен — Камиллу и Трейси, а также подругу Мары — Латанью. И последней была женщина с копной клубничных светлых кудрей, которая выглядела как сказочная принцесса. Ее звали Сэди Чавез. Поскольку я была пьяна, то не могла точно сказать, как она попала в эту компанию, но знала, что она была известна в Денвере, хотя и не могла сказать за что. (Сэди Чавез – героиня серии «Rock Chick» Кристен Эшли, тоже будем переводить. – прим. пер.)
Я наблюдала за смеющимися женщинами, смутно заметив, что Эльвира не смеялась, а хмурилась, а Гвен первой перестала смеяться, не сводя с меня глаз.
— Значит, у Тэка есть дети? — спросила она, когда смех стих.
— Да, двое. Рашу семнадцать, почти восемнадцать. Тэбби только что исполнилось шестнадцать, — ответила я.
— Я не знала, что у Тэка есть дети, — пробормотала она, и я подняла свой «Космо», чтобы сделать глоток, скрыв свой пьяный восторг от того, что Гвен не знала, что у Тэка есть дети. И я ощущала этот восторг, как любая женщина, сидящая и выпивающая с женщиной, к которой ее мужчина когда-то испытывал чувства, включая и тот факт, что как он думал, у нее была выдержка.
Будучи женой Хоука, Гвен не была для меня соперницей, это правда. Она была потрясающей, высокой, соблазнительной блондинкой в сказочном маленьком черном платье, еще более сказочных туфлях и с отличным чувством юмора. Пока я не узнала ее получше, она была для меня сногсшибательной, высокой, соблазнительной блондинкой с отличным чувством стиля, к которой у моего мужчины когда-то были чувства. Я не только знала, что у Тэка есть дети, но и встречалась с ними, проводила с его детьми время, что означало, что я получила балл над ней.
— Семнадцать и шестнадцать, — удивленно заметила Латанья и посмотрела на меня. — Сколько же ему лет?
— Сорок один, — ответила Гвен, и при ее словах, я словно получила пулю в самое сердце.
Во-первых, потому что она знала, сколько лет Тэку, а я — нет. Это отняло у меня один балл.
Во-вторых, потому что Тэку был сорок один год.
Сорок один.
ОМойБог!
— Сорок один! — Взвизгнула я, тут же подсчитывая в уме сколько потребуется времени, чтобы мы поняли, что у нас что-то получается, сколько займет времени достойная помолвка, сколько времени мы захотим пожить для себя, пока не надумаем родить ребенка, когда испортиться моя фигура, и все глаза будут обращены на меня.