Неуправляемый мужчина
Шрифт:
— Могу сначала я поговорить с ней?
Тэк пристально посмотрел на меня.
— Ты хочешь поговорить?
— Думаю… — я заколебалась. — Да, хочу.
— О чем?
Я глубоко вздохнула.
— Мне кажется, я жила с вами, но вчера не оправдала ее доверие. И думаю, раз уж я буду совсем жить с вами, мне нужно незамедлительно как-то постараться вернуть ее доверие к себе.
— Каким образом ты не оправдала ее доверие?
— Она не хотела из этого случая раздувать «из мухи слона». Я вчера так разозлилась, что устроила целое представление.
— Ты уже большая девочка,
— Она получает все, что хочет, Тэк. Но ее эмоции, если с ними не обращаться осторожно, так как у нее переизбыток разных эмоций, ясно, что большинство из них никуда не годятся, она начинает действовать под их давлением, ничего хорошего из этого не получается, это нужно как-то остановить. Я имею в виду, что с ее эмоциями нужно обращаться осторожно. Не говоря уже о том, мне кажется, что у нее нет взрослой женщины, которой она могла бы доверять, она попыталась начать доверять мне, но вчера похоже я все испортила, поэтому я обязана что-то предпринять.
— И у тебя есть план? — спросил он.
— Нет, я собираюсь действовать в зависимости от ситуации, — ответила я.
— Тогда да, поговори, но я буду рядом. И Раш тоже. Сортировка дерьма Тэб — семейное дело, — заявил он, и я резко втянула воздух.
Семейное дело.
— Рыжая?
— Я долго ждала, — прошептала я.
— Чего? — спросил он.
— Тебя, — заметила, как тень промелькнула по его лицу.
— Ты не имеешь права говорить подобное дерьмо, — прорычал он, и я моргнула.
— Какое?
— Своим дерьмом, которое ты только что сказала, заставляешь меня подхватить тебя на руки и понести к себе в постель, жестко трахнуть, чтобы показать свою признательность за то, что я так чертовски мил, что у меня началась чертовая зубная боль, которая, бл*дь, мне не нравится, потому что мне нужно печь блины и разбирать дерьмо дочери.
— О, — прошептала я.
— Черт, я даже «почти» не приблизился.
— К чему?
— К твоему сердцу. Ты настолько многогранна, что каждый день я открываю что-то новое.
Господи.
— С нетерпением жду возможности всю жизнь изучать тебя, детка.
Боже!
— А теперь ты ведешь себя очень мило, — обвинила я его дрожащим голосом.
— Еще не привыкла?
— Нет.
— У тебя тоже есть впереди целая жизнь, чтобы изучить меня.
Точно.
Я больше не могла терпеть.
— Заткнись.
— Я сделаю это, а ты поцелуй меня.
— Раш или Тэбби могут зайти сюда в любую минуту.
— Я не говорил тебе трахнуть меня.
Я тут же прищурилась, хотя не могла увидеть, как я прищурилась, но поняла, что выглядело это разозленно.
— Тэк!
— Поцелуй меня, Рыжая.
— Тэк! — Рявкнула я второй раз.
— Черт возьми, — пробормотал он, подвинувшись, наклонился, обхватил меня за затылок и поцеловал.
Я сидела в кресле, чувствуя покалывание с головы до пят, а Тэк входил в дом с двумя нашими кружками, чтобы наполнить их, Раш проскользнул мимо него, выйдя на террасу, бормоча:
— Она встала.
Так что Тэк получил свой поцелуй до того, как вернулся Раш.
А
27
Одна из нас
Был полдень воскресенья, я прижималась к его спине и байку, мы ехали в Денвер. Шейла пустилась во все тяжкие, решила устроить барбекю, поэтому она настругала огромное количество картофельного салата для всех членов «Хаоса», при этом командуя Догом, желая, чтобы он укомплектовал огромный гриль-баррель во дворе компаунда.
Итак, солнечным воскресным днем мы отправились за хот догами, пообщаться с братьями.
Солнце светило, ветер трепал мои волосы, я прижималась к своему мужчине, направляясь к жареному мясу, жизнь казалась такой сладкой.
И пока мы ехали, мои мысли возвращались к прошлому дню, и губы расплывались в улыбке.
Вскоре после того, как Тэк вошел в дом, Раш вернулся ко мне на веранду, я смирилась, что оказалась девушкой американских горок, размышляя о том, что дом Тэка был не только потрясающим, здесь не было газона, которой нужно было стричь, и думая обо всем этом, мне вдруг пришло в голову, что Тэк что-то долго возится с моим кофе.
Поэтому я повернула голову, посмотрев на кухню.
И увидела то, что меня еще больше укрепило в мысли — я сделала правильный выбор в пользу текилы с этим мужчиной шесть недель назад.
Я увидела Тэка и Тэбби на кухне. Тэк прислонился задницей к кухонному островку, лицом к террасе, обняв дочь. Она обняла отца обеими руками, прижавшись щекой к его груди. Одна его рука находилась высоко на ее спине, другая сильная рука обвивала плечо, а его губы прикоснулись к ее волосам на макушке. Пока я наблюдала за ними, он стоял именно так, говоря с ней. Я не могла полностью разглядеть его лицо, но догадалась, что он говорил ей что-то важное, при этом стараясь быть нежным. И я решила, что это было хорошо, потому что глаза Тэбби были закрыты, ее лицо стало тоже нежным.
Я отвернулась, давая им время.
— Зависть, — пробормотал Раш, и я перевела взгляд с вида перед домом на него.
— Прости, милый? — Пробормотала я в ответ, и он посмотрел на меня.
— Мама. Ревнует к Тэбби.
Я ничего не сказала, но удержала его взгляд, как бы намекая, что если он хочет поговорить об этом, то я готова его выслушать.
Ему хотелось поговорить.
— Не знаю, но всегда было все не хорошо. Если подумать, то все было очень даже плохо. Мне всегда казалось, что мать так вела с ней, потому что она не ладила со своей матерью, но бабушка потрясающее ведет с нами, но она даже сейчас становится полной сукой для нашей матери, получается, что наша мать не знает, учитывая бабушку, как себя можно вести по-другому. Другого объяснения я так и не смог придумать. А может из-за того, что наша мать постоянно принимала плохие решения в своей жизни, а у Тэбби все еще впереди. Мама не может вернуть время назад. У Тэбби есть еще время, и мне кажется, наша мать хочет именно этого.