Неутолимый Голод: Тупиковая ветвь
Шрифт:
А сразу после изображение погасло.
— Этот спутник мы тоже потеряли. Как и двадцать восемь спасательных капсул из двадцати девяти направленных вам на помощь, — тихо произнёс Хорски, когда голограмма исчезла. — Всё, что мы знаем — это то, что жила террита, которую вы использовали, была связана со всеми его запасами на планете. И что от взрыва террит сдетонировал весь, а случилось это сразу после появления на радарах крайне сильного, выше всех зарегистрированных за многовековую историю наблюдений, сигнала магического
Хорски вздохнул.
— А Диамея больше нет. Планета не выдержала детонации, у неё «поплыл» центр тяжести. И через три дня после взрыва террита она распалась на фрагменты. Аналитики говорят, что самые крупные из них скоро образуют систему осколков и останутся в районе прежней орбиты вокруг нашей звезды, МТ-11940. А вот мелкие уже сейчас стали астероидами. Через два десятка ка-лет они начнут долетать до наших станций на других планетах Эля. Но эту проблему мы решим после. После главной.
Денис с усилием поднял на него взгляд.
— Гибель Диамея похоронила последние надежды сохранить операцию в тайне. Не только местные медиа, на Эльдорадо, но и главные медиа Конфедерации были здесь уже на следующий день. А ещё через день к нам пришли следователи Межзвёздной комиссии по охране планет. Разгребая кашу, которую этот взрыв заварил, мы вынуждены были раскрыть им очень многие детали, Денис. Поэтому вы можете ожидать прилива популярности, когда выйдете из нашего госпиталя.
Хорски криво улыбнулся одним лишь ртом.
— И ещё одно, — он долго посмотрел в мутные глаза бывшего мага. — Там, на Диамее, перед тем, как вы открыли купол, наши датчики зарегистрировали заклятие темпоральной заморозки.
Сердце Дениса забилось чаще. Ещё чуть-чуть — и автоматика снова среагирует.
— Вы применили замедление времени, Денис. Это — уголовное преступление, вы, как… эм-м-м… маг, должны быть в курсе. Понимая возможные последствия для вас (да и для нас, похоже, тоже), мы уничтожили записи за эти секунды. Но нет гарантий, что датчики магической жандармерии на Верофонте не засекли того же самого. Поэтому я хочу вас попросить о последней услуге.
Он достал из кармана и подбросил ещё один шарик. Над Денисом развернулся в воздухе текст документа.
— Здесь написано, что применяя заклятие темпоральной заморозки, вы действовали исключительно на своё усмотрение и принимаете всю ответственность за это на себя. Мы используем документ только если расследование вынудит нас. Иначе — утилизируем по прошествии срока давности, пятидесяти стандартных конфедеративных лет.
Буквы расплывались перед Денисом, он не мог прочитать ни слова. Как не мог и спорить, учитывая обстоятельства.
— Достаточно голосовой подписи. Пожалуйста, произнесите по возможности отчётливо: «Я, Денис Шепелев, в ясном сознании и по свободной воле подписываю документ, представленный на данном
* * *
Дверь за Хорски бесшумно закрылась. Теперь Денис был предоставлен сам себе.
Горечь от произошедшего стала более привычной, на время он почти перестал её замечать. И лишь один вопрос по инерции мучил его, никак не выходя из головы.
Маг ли он теперь?
Ни для кого не было секретом, что магами становились ещё и для того, чтобы просто быть причастными к этой высшей касте.
Сама возможность называть себя магом со временем становилась не просто дополнительным бонусом к способностям. Она внедрялась в фундамент того, кем маг себя считал, становилась неизменно первым, что любой из них ответил бы на вопрос «кто ты?».
И пусть в основном маги были одиночками, пусть сама профессия мага, если это можно было назвать профессией, редко подразумевала сотрудничество. Несмотря на всё это, могучая Гильдия Магов Конфедерации, поддерживая исключительность самого статуса мага, стояла горой за каждого из них, отстаивала их права и защищала интересы.
Учитывая тот привкус зависти и отвращения, который неизменно сквозил в отношении инертов к магам, это было не удивительно.
Инерты и маги… Маги и «остальные»… Почему-то до сегодняшнего дня Денис никогда не видел этого так ясно.
Все, кто мог творить заклинания, разделяли два лагеря не просто как стороны сложного взаимодействия. Невзирая на непонимание всей остальной части их рас, они действительно всерьёз считали себя другим видом. Им так нравилось думать о себе как о следующей ступени развития…
И конечно это не нравилось «остальным».
Надменность, снобизм, ощущение собственной избранности — такой коктейль очень трудно было держать в себе, он то и дело вырывался наружу даже у самых дипломатичных потребителей магической пыли. И одним из сложнейших направлений работы Гильдии было как раз поддержание диалога магов с инертами. Что даже самой своей формулировкой не облегчало задачу.
Маг ли теперь Денис?
Он потерял силу без остатка. Теоретически, он может сделать себе последнюю инъекцию пыли. И даже получить от неё минут двадцать-тридцать старой жизни. Снова. Но потом — гарантированная смерть.
Может ли Гильдия предложить что-то «бывшему» магу?
Или он теперь — уже не маг для магов и всё ещё не человек для людей?..
Что вообще ему теперь делать?..
Вдруг свет в комнате мигнул.
По крайней мере, Денис увидел, что свет мигнул, хотя в его состоянии полностью доверять собственным глазам было сложно.
Что-то незримо изменилось вокруг. Он поводил глазами по сторонам. Ничего не заметно. Странно.
«Вставай, Денис. У нас мало времени».
Если бы он мог дёрнуться от неожиданности, он бы сделал это. Голос прозвучал как будто отовсюду и ниоткуда.