Неутомимая охотница

Коултер Кэтрин

Она не ответила. По правде говоря, слишком велико оказалось потрясение. И хотя понимала, что нужно быть начеку, все же опомниться не успела.

— Ты похитил меня?

— Совершенно верно. Представляешь, даже спустил тебя и твои вещи с подоконника второго этажа и ни разу не споткнулся. И прострел меня не хватил. Я по-прежнему на два дюйма выше тебя.

— Но почему? Зачем ты это делаешь?

— Миссис Туп считает, что тебе нужно побольше узнать о наказаниях.

Он снял импровизированные узы с ее

правой руки и ног и растер занемевшие конечности.

— Ну вот. Только не думай, что я покину комнату, ибо ты немедленно начнешь распутывать последний узел. Я останусь здесь.

Он похлопал ее по щеке и отошел к камину. Хелен пришлось воспользоваться ночным горшком. Спенсер обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как она дергает за узел, и поспешно схватил ее свободную руку.

— Ложись, Хелен, и не вздумай сопротивляться. Но это было все равно что уговаривать обезумевшего тигра не нападать на добычу. Она вопила, брыкалась, пытаясь вырваться, и пару раз нанесла ему довольно чувствительные удары, но Спенсеру все-таки удалось усмирить разъяренную богиню, прикрутив ее руки к изголовью, Тяжело дыша, он навис над ней.

— Что ж, поистине героическая попытка. А теперь хочешь позавтракать?

— Я придушу тебя. Спенсер!

Он наклонился и впился в ее губы поцелуем, но тут же ловко увернулся, когда Хелен попыталась укусить его. Не успела она оглянуться, как Спенсер натянул рубашку ей на бедра и, словно вспомнив что-то, схватил за щиколотку.

— Очень мило. А теперь левую.

Она снова попробовала лягнуть его, но промахнулась. Вскоре ее ноги были широко раздвинуты.

— После завтрака, дорогая, мы насладимся десертом, — сообщил он, перед тем как выйти из спальни.

За спиной слышались вопли и проклятия, не слишком изобретательные, в которых его, однако, сравнивали с различными животными, но Спенсер лишь улыбался. Ей лучше успокоиться. Все равно ничего не выйдет.

Глава 23

Четверть часа спустя лорд Бичем появился с соблазнительными теплыми булочками, свежим маслом, абрикосовым желе и чайником собственноручно заваренного чая. — Булочки не совсем свежие. Миссис Туп испекла их вчера специально для такого случая. Однако я развел огонь в камине и подогрел их.

— А что ты имел в виду под десертом? Ему явно понравился ее вопрос.

— Наказание, счастье мое. Всем окружающим просто не терпится просветить меня на эту волнующую тему. Возможно, ты стала слишком предсказуемой в своих методах, потеряла былую изобретательность. Пора влить свежий солод в старое пиво, дать вещам новую перспективу.

— Кому это “всем”?

— Я не могу раскрыть свои источники. Думаю, они попросту боятся возможной мести.

— Спенсер, пожалуйста, отпусти меня. Даю слово, что пальцем тебя не трону.

— Как

мило, что ты вздумала звать меня по имени, дорогая. Надеюсь, это означает, что ты больше не намерена держать меня на расстоянии?

Она снова попыталась вырваться, но безуспешно, и с каждым мгновением все больше багровела.

Спенсер погладил ее по щеке, уселся в кресле у кровати и предложил:

— Намазать тебе булочку маслом и желе?

— Я хочу есть сама.

— Так и быть.

Он освободил ей руку и подозрительно смотрел, как она сгибает и разгибает запястья и сжимает пальцы.

— Ну как, намазать?

Хелен кивнула. Слава Богу, она, кажется, на время оставила свои кровожадные намерения.

Она съела две булочки с абрикосовым желе, легла на подушки и вздохнула:

— Восхитительно. Миссис Туп печет лучшие булочки в округе. Спасибо. Мне хотелось бы вернуться в гостиницу к обеду. Надеюсь, мы можем уехать?

— Хочешь чая? С молоком? Лимоном?

У Хелен появилось в глазах то же выражение, как при стычке с молодыми повесами из Кембриджа. Она жаждала крови.

Ему не следовало бы давать ей чай, особенно с молоком. Она швырнула чашку ему в лицо, но тут же съежилась.

— О Господи, я не подумала. Мне следовало бы сначала выпить хоть два глотка.

— Возможно, — спокойно согласился Спенсер и поднялся, чтобы привести себя в порядок. — Подобные вещи, — продолжал он, окуная тряпицу в тазик с теплой водой, стоящий на комоде, — заслуживают наказания. Как по-твоему? Пятая степень?

— Не мели вздор! Ничего общего с Пятой степенью! — выпалила она, но, поняв, что натворила, тут же осеклась.

— Согласен, — учтиво улыбнулся он, явно готовый к компромиссу, такой сговорчивый и вежливый, что ей захотелось дать ему оплеуху. — А что ты считаешь справедливым? Третью степень?

— Ты смеешься надо мной, Спенсер!

— По крайней мере ты продолжаешь звать меня по имени.

— Не могу же я обращаться к тебе “лорд Бичем”! Это крайне неудобно в данных обстоятельствах. Я лежу в ночной рубашке, связанная, беспомощная…

Спенсер громко втянул воздух и, собравшись с силами, вытер лицо. Потом принялся расстегивать мокрую сорочку.

Она смотрит на него, он это чувствует! Ее глаза блестят вожделением, если только он не ошибается. А он не ошибается. Чудесно!

Оставшись обнаженным до пояса, он повесил сорочку на спинку стула сушиться и направился к кровати.

— Я нравлюсь тебе, Хелен?

— Ты мужчина. Что в тебе такого хорошего?

— Ты уставилась на мою грудь и теперь с величайшим трудом стараешься не опустить глаза ниже пояса. Что скажешь? Нравится тебе, как я сложен?

— Мне пить хочется.

— Если я дам тебе еще одну чашку, обещаешь выпить чай, а не выплеснуть на меня?