Неужели это он?
Шрифт:
В субботу вечером, когда Доминик вернулась с работы, на стойке портье ее ожидало письмо. Конверт был солидный, но без почтовой марки, стало быть, он прибыл с оказией. На конверте изящным почерком было написано ее имя и адрес. На какое-то мгновение надежда заставила ее сердце забиться быстрее, но здравый смысл немедленно охладил ее пыл: Сиднею Харперу не было никакого смысла писать ей, да и почерк на конверте был явно не мужской. Вскрыв розовый бумажный четырехугольник, она извлекла сложенный вчетверо лист дорогой писчей бумаги и с удивлением обнаружила, что
Миссис Харпер вежливо интересовалась, не хочет ли мисс ван Блоом приехать к ней на ланч и провести у нее дома воскресный вечер? Сидней неожиданно уехал по делам, а она была бы рада еще раз повидаться с Доминик. В случае согласия мисс ван Блоом Эндикот привезет ее на машине, а вечером доставит обратно в гостиницу. Не затруднит ли мисс ван Блоом подтвердить свое согласие по телефону или каким-либо иным образом. Внизу стояла витиеватая подпись, а чуть ниже — номер телефона миссис Харпер.
Доминик поднялась к себе в номер и еще раз перечитала письмо. Потом присела на кровать и задумалась. Само собой, ей очень хотелось поехать, миссис Харпер ей страшно понравилась, да и побывать снова в ее доме было бы здорово, но, может, лучше все-таки отказаться? Когда она снова попадет в дом, в котором провела один из самых счастливых вечеров в своей жизни, воспоминания, которые лучше не ворошить, могут нахлынуть на нее с новой силой. С другой стороны, его же там не будет, напомнила она себе...
В конце концов она набрала номер телефона миссис Харпер, поблагодарила за приглашение и сказала, что приедет.
Эндикот заехал за ней сразу после десяти. Какое-то время Доминик потратила на изучение своего скудного гардероба, пытаясь подобрать что-нибудь подходящее к случаю, но ничего, что хоть сколько-нибудь соответствовало величию и элегантности родового гнезда Харперов, она, естественно, не обнаружила. Придется, как всегда, воспользоваться жакетом и юбкой, а к ним есть подходящая шелковая блузка. Да вообще-то все это не так важно, сообразила Доминик, раз Сида там все равно не будет. А если бы и был, то все равно не обратил бы внимания, как она одета.
Эндикот церемонно распахнул перед ней дверь хозяйского «порше» и был явно польщен, хоть и не показал виду, что она села с ним рядом, а не на заднее сиденье. К своему удивлению, Доминик обнаружила, что абсолютно не ощущает в присутствии старого слуги своей всегдашней скованности. Они довольно весело болтали всю дорогу о разных пустяках. Когда прибыли на место, Эндикот помог ей выйти из машины и проводил в дом. Кенди приветливо с ней поздоровалась, помогла снять жакет и пригласила в гостиную.
Миссис Харпер сидела в своем обычном кресле, у ног ее устроился Брюс. Увидев Доминик, он вскочил на свои короткие лапы и весело потрусил к девушке поздороваться.
— Доминик, дорогая, присаживайтесь, — сказала миссис Харпер. — Кенди сейчас подаст чай. Как мило с вашей стороны составить компанию скучной пожилой женщине. Думаю, что вы захотите как следует осмотреть дом? Здесь есть несколько любопытных вещиц. Насколько я знаю, вы неплохо в этом разбираетесь. Но сначала давайте выпьем чаю и немного поболтаем. Итак, как ваши дела?
Они непринужденно разговаривали,
Потом они совершили экскурсию по дому.
— Здесь найдется на что посмотреть, — заметила мимоходом хозяйка. — Один только первый этаж займет у нас все оставшееся до ланча время.
Доминик с удовольствием побыла бы в гостиной еще, чтобы вдоволь налюбоваться чудесными японскими гравюрами, которые можно было изучать часами. Однако она без возражений последовала за миссис Харпер в огромную столовую. И тут Доминик увидела настоящий обеденный стол эпохи Регентства, тот самый, который показывают в кинофильмах про английских аристократов. Стены столовой были обшиты резными дубовыми панелями, а среди висевших в столовой полотен она с восторгом обнаружила настоящего Гейнсборо.
Доминик внимательно изучала портретную галерею, думая, до какой же степени Сидней Харпер похож на своих предков. Однако вслух она предпочла этого не говорить и молча последовала за хозяйкой в небольшую комнатку, оклеенную бумажными обоями. У широкого окна стоял ломберный столик, а вокруг него мягкие кресла с высокими спинками. Она не нашла, сколько ни искала, ни одной вещи, которая напоминала бы, что на дворе вторая половина XX века. Комнатка была словно создана для того, чтобы в ней с удовольствием бездельничать.
— Я здесь частенько посиживаю, — сказала миссис Харпер. — Вяжу или вышиваю, иногда пишу письма. Внуки называют ее бабушкиной комнатой.
— О, внуки... И много их у вас?
— Пятеро пока... У меня две дочери. Надеюсь, когда Сид наконец женится, внуков станет еще больше. — Миссис Харпер украдкой глянула на Доминик.
— И правильно делаете, что надеетесь, — весело сказала Доминик, хотя сердце у нее сжалось от боли, когда ей напомнили о скорой женитьбе Сиднея. — Дети — это так здорово. К тому же этот дом просто создан для них, не так ли?
Молодец, девочка, с одобрением отметила миссис Харпер: ничем не выдала своих настоящих чувств, хотя ей очень больно. Меня ведь не обманешь, я тоже женщина. Девушка была ей явно по сердцу, и Сиду — она в этом не сомневалась — Доминик тоже по сердцу. Хорошо, что она ее пригласила... Миссис Харпер тихонько вздохнула, так чтобы Доминик ничего не заметила.
Немного позднее, угощая девушку рюмкой шерри перед ланчем, хозяйка заметила:
— Вам обязательно надо будет приехать снова, чтобы спокойно покопаться в моих сокровищах. Все, что есть в доме ценного, занесено в каталог, так что трудностей у вас не будет.
— Я была бы этому очень рада, миссис Харпер. Только я еще не знаю, сколько продлится моя стажировка в «Тейт».
Ланч подали в малую столовую. Миссис Харпер и Доминик уселись рядышком на одном конце стола. Как только Доминик увидела золотые дынные шары, лобстеров в желе, нормандский салат, густую сметану и рисовый пудинг, облитый вишневым сиропом, у нее потекли слюнки. Со стен столовой многочисленные предки Сиднея ехидно глядели, как лихо расправляется с ланчем Доминик. Отсутствием аппетита она никогда не страдала.