Невада

Делламоника А. М.

"Отдай мне собачку, зайчик", сказала Мэри.

Люси ничего не сказала, просто покачала головой.

Он прижимал к груди свою кошелку - теперь он медленно ее опустил. Глаза сестер сияли и они придвинулись на полшага ближе прежде чем застыть и взглянуть друг на друга.

Кайт сунулся в кошелку, нащупывая гладкое горлышко магической бутылки. Она была ледяная на ощупь, вроде охлажденного лимонада. Глоток детской крови в нужное время когда-то вытащил его из тюрьмы. Сможет ли вытащить его отсюда?

Пустыня гудела вокруг него.

Нет.

"Кайт, мое волшебство у тебя. Если ты отдашь собачку..."

Голос Мэри взрезал плавящийся воздух: "Заткнись, Люси!"

Он сунул руку глубже, они наткнулась на потертую шкурку. Вытащив собачку, он обнаружил, что не в состоянии бросить ее никому из них. Замерев, он беспомощно переводил взгляд с одной сестры на другую. Магический треугольник соткался меж ними, наподобие удушающей лозы.

"Я видела по телевизору, как две женщины разорвали одного миленочка пополам", показала зубки Мэри.

Брось собачку за забор. Поборись за нее с ними там.

Оса изменила его намерение, вызвав в локте горячую волну боли. Он не успел даже шевельнуться. Рефлексивно дернувшись, он выронил собачку из рук и она упала на лужайку, приземлившись рядом с Люси. Та триумфально вскрикнула, потянулась...

"Нет!", набросилась Мэри, толкнув Люси и сбивая ее с ног. Женщины упали кучей, толкаясь и ругаясь, их скрытые чувства наконец-то прорвались наружу. Шлюзы открылись, и борьба превратилась в подлинное сражение, которое ни одна не могла ни выиграть, ни проиграть.

Что не останавливало из от попыток это сделать, они лупили друг друга по лицам, по ребрам, лягались и рвали друг на друге волосы.

По всему двору проявились волшебства, яснее, чем прежде: фарфоровая лягушка, кучка красных камешков, заводной кораблик, стеклянная рыбка, две половинки обсидианового наконечника копья, велосипед, белая чашка и кувшин, книга, заржавленный пюпитр, пара пластиковых сандалий, флакон из-под духов, солонка из нержавейки, бумажный кораблик, коробка золоченых яиц, статуэтка маленькой девочки, веер, открывавшийся и закрывавшийся сам по себе, вик, вик, вик...

Они позабыли про Кайта, молотя друг друга до крови. На сей раз драка шла всерьез, на сей раз это не игра, из нее нет другого выхода, иначе как убить друг друга - но если они это сделают, все волшебства исчезнут.

Думай, Кайт. Они не могут победить друг друга и они обе хотят собачку.

"Мне выбирать?" Он оставался связанным с женщинами, но они были так близко друг к другу, что он мог лишь ходить вокруг кругами, словно пес на поводке.

Одна из них должна победить. Выбор за ним. Люси никогда ему не поможет, но, может быть, это сделает сдвинутая? Особенно, если будет ему обязана.

Он спрыгнул с ограды, прижимая к ребрам горящую огнем ужаленную руку. Обойдя дерущихся женщин, он ухватил собачку за хвост. А теперь что? Разнять из и отдать собачку Мэри?

Но тут заскрипел дом. Распахнулись обе передние двери.

Собачка

потеплела в руке, потяжелела, горячий воздух со свистом входил и выходил из его легких. Магия тащила его в двух направлениях одновременно: к двери Люси на веранде и к двери Мэри за серебристым стеклом. На дорожке закружились пыльные вихри, мини-торнадо, хлеставшие по лицу песком, словно крошечными булавками.

Кайт стиснул зубы и с трудом пошел по лужайке. Невидимые пальцы вцепились в него, противясь каждому шагу. Позади продолжалась драка, звуковая дорожка воплей, глухих ударов и рычания.

"Победила Мэри", выдохнул Кайт сквозь стиснутые до боли зубы. "Я выбираю дверь Мэри."

Дверь-экран, закрывавшаяся при его приближении, распахнулась снова. Кайт протянул руку и собачка оказалась в помещении Мэри.

Вот. Он отпустил собачку.

Вопль взрезал пустыню, руку, которую жгло болью и жаром осиного укуса, прищемило захлопнувшейся дверью. Кайт бился, словно пришпиленная бабочка, а дверь жевала его руку, как беззубая челюсть. Песо глодал лицо, красные кирпичи дома били по затылку, а он рвался на свободу. Жаркие молнии вставали над Сьерра-Невадас, розово-пурпурные горы туманно вставали на горизонте, как будто развевалась мантия судьи.

Наконец хватка двери ослабла, рука Кайта, сломанная и изжеванная, повисла у него на боку.

Он шипел от боли, глядя на раздавленные, израненные пальцы, безвольно повисшие на конце ладони. Расческа, сходившая за сексуальную жизнь Кайта, пропала. А теперь еще и это...

"Кайт?" окровавленная и избитая Люси вскарабкалась на ноги. Волшебства теперь все находились в реальности, сбившись в кучки по углам двора. Она сжала ладонь на ручке кувшина.

Она все еще печальна? Он понял, что не может судить. Солнечные очки разлетелись на кусочки под жарким, несущим песо ветром.

"Мэри?", спросил он, кивая на бесформенную кучу позади нее.

"Отключилась."

"Ты ее убила?"

"Она дышит..." Голос звучал неуверенно.

Раненая руку пульсировала. Даже если Мэри мертва, убить Люси одной рукой будет чертовски трудным трюком. И хочет ли он вообще связываться с этими женщинами?

Слишком рискованно. "Мне надо добраться до города."

"Окончить игру?"

Он кивнул.

"Умно." Он искоса поглядела: "Хочешь плату?"

"Пардон?"

Вздрогнув, Люси кивнула на дверь сестры, не обращая внимания на кровь, стекающую по алюминиевому косяку. Плюшевая собачка лежала в солнечном пятне рядом с огуречными полками. Она казалась туманной, почти бесплотной. "Ты отдал собачку ей, верно? Теперь она принадлежит ей. Я не могу к ней притронуться."

"И что?"

"Все мои волшебства там, внутри. К ним я тоже не могу притронуться. Если сможешь, забери их."

"Это... мило с твоей стороны."