Неведомые поля (сборник)
Шрифт:
— Дети, что—то случилось? Вы потерялись?
Из—за слова «потерялись» — а еще из—за искреннего участия, прозвучавшего в голосе высокого человека — все и случилось. Финдрос немедленно залился слезами, и Морра ткнула его твердым маленьким кулачком, прошипев:
— А ну прекрати вести себя как младенец! Не смей плакать!
Сама она скорее умерла бы безмолвным мучеником, чем призналась бы, что испытывает страх или боль; однако откуда в ней взялась такая черта ни Сейри, ее мать, ни кто—либо еще из родственников никогда не смог бы сказать. Сама Морра давным—давно решила,
— Нет, — громко сказала она незнакомцу. — Мы не потерялись, просто мы идем домой другой дорогой. Я все повторяю и повторяю ему.
Высокий человек почесал затылок, покачал головой и сказал:
— Мальчик, послушай, я тоже всю жизнь теряю дорогу. Поверь мне, это вовсе не конец света.
Но Фидрос зарыдал еще сильнее, чем прежде, тыча грязным указательным пальцем в сестру. Человек молча приподнял тяжелые брови.
— Он все твердит, что это япошла не туда, — устала сказала Морра. — Но это не так, я так никогда не делаю. Мы были на пикнике, а на обратном пути именно ему захотелось непременно насобирать ежевики, и мы зашли довольно далеко, но я все равно знала, где мы, а потом... — здесь она впервые запнулась, — … потом нам пришлось обойти через Крейгли Вуд, потому что старый мистер Уиллаби выпустил своего быка на северный луг, а потом мы...
— А потом ты нас заблудила! — Воспользовался ее неуверенностью Финдрос, торжествуя в своем страхе. — Ты заблудила нас, и ты не знаешь как идти домой, и уже темнеет...
— Ах ты лжец, я очень даже знаю, как идти домой! — Из—за высокого незнакомца Морра чувствовала себя гораздо младше своих одиннадцати лет, и это ужасно ее сердило. — Но я шагу отсюда не сделаю, пока ты не прекратишь свои детские вопли! Вот смотри, я сажусь на землю прямо здесь, ты, младенец!
Она немедленно плюхнулась на клочок сухой травы на обочине, сложила руки на груди и с издевкой уставилась на Финдроса.
— И если ты немедленно не прекратишь плакать, я буду сидеть здесь пока не станет совсем темно, и тогда придут ночные летуны и сожрут тебя, и не оставят ничего, кроме косточек из твоих ножек и твоих мерзких, грязных пальчиков...
— Хватит. — Высокий человек поднял вверх руки, призывая их обоих к молчанию. Он вздохнул, как может вздыхать только усталый, рассерженный взрослый, и сказал: — Что ж, у меня были свои планы, ну да ладно. Я провожу вас домой.
Финдрос уставился на него, прекратив плакать, и опять начав хлюпать носом. Он подозрительно осмотрел незнакомца:
— Ты не отсюда. Ты не знаешь, где мы живем. Ты вообще ничего не знаешь.
От какого—нибудь другого взрослого, знакомого или нет, Морра ожидала бы вспышки гнева в ответ на такое нахальство, и даже приготовилась было защищать Финдроса от скорой и заслуженной кары, но незнакомец только улыбнулся и сказал:
— Это совершеннейшая правда. Я пришел очень издалека, и никогда в жизни не бывал в вашей стране. Но я все равно отведу вас домой, потому что я волшебник, а волшебники умеют
Не сказав более ни слова, он повернулся и пошел прочь по узкой дорожке, по—прежнему грязной после прошедшего день или два назад дождя. К изумлению Морры, Финдрос, который, как дикий зверек, с рождения относился ко всякому незнакомцу настороженно, теперь первым побежал за высоким человеком и схватил его за левую руку точно так же, как он делал, когда они втроем с матерью выходили куда—нибудь погулять. Морра, зачарованная, но в то же время смутно раздосадованная тем, что ее брат отнесся к чужаку с большим доверием, чем относился к ней, поколебавшись, вскочила на ноги и поспешила за ними, решительно пристраиваясь справа от незнакомца, но избегая даже смотреть на его приглашающе—незанятую, легкодоступную руку. Она тут же решила, что уже слишком взрослая, чтобы нуждаться в таких детских подтверждениях защиты, и дала себе клятву помнить об этом до конца дня.
— А зачем ты сидел на дереве? — услышала она, как Финдрос спрашивает незнакомца. — Ты делал фокус? Волшебники делают фокусы.
— Да ладно? — Высокий человек выглядел слегка удивленным, как если бы никогда не слышал ничего подобного. — Как думаешь, вот это будет считаться?
Он сделал руками несколько пассов, попутно слегка взъерошив Финдросу волосы, выдал целую горсть морских раковин каури, черепашье яйцо, несколько старых монет и малюсенький колокольчик, и протянул все это мальчику.
Финдрос зажал свое новое сокровище в ладонях, от изумления слегка приоткрыв рот. Морра сказала пренебрежительно:
— Ты сам все эти штуки положил ему в волосы. Ты прятал их в рукаве. Я видела.
Высокий человек посмотрел на нее внимательным взглядом зеленых глаз и медленно кивнул:
— Да, ты права. Это был всего лишь фокус, не более. Я ведь этим и занимаюсь — фокусами. — Его голос показался Морре напряженным, словно он задумался над чем—то тяжелым. — Но вот опять же, я знаю ваши имена — Финдрос и Морра, дети Сейри. Тоже неплохой фокус, правда?
Дети уставились на него: Финдрос — широко раскрыв глаза от восторга, Морра — внезапно встревожившись. Никто за пределами семьи не должен знать имя человека, данное ему при рождении — никогда ведь не знаешь, что можно с этим именем сделать, имея дурные намерения. Незнакомец сказал:
— Меня зовут Шмендрик.
Финдрос покачал головой.
— Какое забавное имя.
Незнакомец с удовольствием согласился:
— Да—да, весьма забавное, но я к нему уже привык. Вот у тебя имя красивое, сильное — Фидрос! Я бы хотел иметь такое имя.
— Финдрос это я сейчас. — Мальчик сделал жест двумя пальцами, как будто выбрасывая что—то в траву. — Когда я вырасту, я буду говорить людям, что меня зовут Джорис, потому что так звали моего отца. Нашего отца, — поправился он, делая уступку своей хмурой сестре. — Он умер.
Незнакомец сочувственно кивнул, но ничего не сказал.
Низко висящая ветка задела волосы Морры, и ей на руку упал маленький паучок. Она невольно вскрикнула, смахнула его на землю и подняла ногу, намереваясь его раздавить. Шмедрик быстро сказал: