Неверная
Шрифт:
Родители отвели сына в кафе, чтобы посидеть по-семейному, отметить этот день втроём. Но ни Иде, ни Владу весело не было, а Димка так и вовсе устал. Глядя на жену, что перебирала пальчиками волосы сына на тёмной макушке и будто еле сдерживала слёзы, Влад думал только о том, как бы всё было, если бы он не провалился бы членом в шлюху, как точно выразилась его жена. Одна ночь отвязного секса перечеркнула их семью, планы на будущее, любовь и доверие. Качели, на которых сам себя катал Влад, качнулись сегодня вниз, и он снова терял надежду на лучший для их семьи исход — прощение и воссоединение.
—
— Она ещё маленькая, всё равно не запомнит. — поджала губы Ида, опустив глаза вниз.
— Мам, пап, почему Соня и Котик с нами живут? Вы их усыновите?
Влад с Идой дружно переглянулись и синхронно сглотнули, сын, наконец, начал давать вопросы, которые копил всё лето.
— Мы уже говорили с тобой об этом, Дима, тебе не стоит об этом думать, мы с мамой разберёмся сами. — отчеканил Влад.
— Говорили уже об этом? — пробормотала Ида, муж взглянул на неё так, что развивать эту новую тему для обсуждения она не стала.
— Соня говорит, что ты всегда жила с ней и с её бабушкой, почему ты жила отдельно от нас с папой? Ты даже не звонила. Ты про нас забыла? Про меня забыла?
Иду в эту секунду словно прибили к кресту и собирались распять, она дернулась всем телом, сдерживая слезы, которые так и рвались из неё, она не могла вымолвить и слова в ответ на претензии сына. Влад снова заступился за жену.
— Дима, мы с тобой и об этом говорили, ты забыл?
— Не забыл. — опустил он взгляд в пустую тарелку с десертом.
— И почему ты об этом спрашиваешь? Я ведь сказал тебе, чтобы ты маму не доставал вопросами, ответы на которые ты сможешь услышать, когда станешь взрослым и сможешь их понять.
— Я в школу пошел, уже взрослый. — буркнул Дима, краснея до кончиков ушей.
— Как в комнате своей убраться, так маленький, как за Соней с Костей присмотреть, так ты тоже ещё ребёнок. — раздражённо кинул отец. — Учись у Котика, взрослый, он хотя бы молчит, чтобы глупость свою напоказ не выставлять.
— Он вообще-то разговаривает. — тихо сказал Дима, ещё больше краснея. — Только вы оба так заняты своими ссорами, что этого не замечаете. Постоянно только и делаете, что ругаетесь.
— Что? — изумлённо выдохнула из себя Ида, глядя на такого же шокированного мужа.
— Что слышала, Костя говорит! Много слов уже, Соня его учит, у них это секрет! — выпалил сын со злостью, глядя на своего отца. — Почему он так похож на тебя, папа? Он твой сын? Но его мама не моя мама! Я точно знаю! Она ведь с Соней жила, и никакого Костика с ними не было! У тебя ещё есть одна семья, как у отца Сашки Мамонтова? А у мамы тоже есть другая семья с Соней? Почему вы молчите? Ничего мне не говорите? Вы развелись? А я?! А как же я?! Вы будете жить отдельно? С кем я буду жить?!
Влад побагровел от ярости на собственного сына, хотя он был ни в чём не виноват, и только это осознанная мысль спасла его от гнева отца. На Иду было страшно взглянуть, она отвернулась к окну от Димы, с которым сидела рядом и заткнула себе рот дрожащей рукой, чтобы он не слышал, как она рыдает. Слёзы она сдержать не смогла, и они катились по щекам водопадом. С трудом,
— Дима, нас ждёт серьёзный разговор, дома, не сейчас, и не сегодня. — спокойно сказал Влад. — Ты слишком мал, чтобы понять то, что произошло между мной и твоей мамой. Я могу лишь сказать тебе, что злодеи бывают не только в кино, из-за них мы маме пришлось жить в другом месте. Скрываться. Даже я не знал, где. Из-за них, ты сломал руку, из-за них мама попала в больницу. Наша семья переживает не самые лёгкие времена, и нам будет пережить их значительно легче, если ты не будешь доводить маму своими претензиями до истерики. Извинись, ты был груб.
— Прости, мам. — буркнул Дима, погладив сжатый на столе кулак своей матери.
Ида кивнула, не поворачиваясь к нему, чтобы он не видел её слёз.
— А теперь иди и выбери, пожалуйста, пирожные для Сони и Кости, они будут рады, что ты о них подумал. — кивнул Влад на витрину кондитерской.
— И Галине Александровне возьму, и тёте Рите. — сказал Дима, вставая из-за стола. — И дяде Глебу с дядей Игорем тоже.
— И Зареме уж возьми, чего уж там мелочиться.
— Ей не куплю, она мне не нравится. — пробурчал Дима.
— Почему? — нахмурился Влад.
— Не знаю, глаза у неё злые.
— Глаза, значит, это Соня тебя науськала? Наш домашний специалист по злым глазкам. — задумчиво сказал Влад, протягивая сыну красную купюру. — Купи сам, взрослый, сдачу не забудь.
— Сдачу? — растерянно произнёс Дима, который ни разу в жизни не был в магазине и не расплачивался за покупки.
— Ты дашь тёте купюру, она даст тебе пирожные, и ещё немного денег обратно. Ничего сложного. — улыбнулся ему отец. — Просто скажи ей, какие хочешь взять с собой.
— Злодеи? Как по-взрослому, Влад… — сдавленно сказала Ида, поворачивая раскрасневшееся лицо к мужу, когда Дима их больше не слышал.
— А что надо было сказать? Правду? — мгновенное ощетинился Влад, больше не сдерживаясь. — Отец трахнул шлюху, которая родила Костика, а мать изнасиловали, она родила Соню, и теперь два маленьких ублюдка будут жить с нами?
Ида зажала рот двумя руками, чтобы её не вывернуло наизнанку от слов мужчины, который только через несколько секунд понял, что сказал. Она боялась даже посмотреть на человека, который лишь старательно строил из себя заботливого отца семейства, где приняли маленьких ублюдков, и все его громкие слова про семью и любовь к жене всего лишь слова, ничего не значат. Сколько раз уже Иде надо получить под дых, чтобы это запомнить и окончательно принять? Она не знала, может ещё пару раз выдержит, а дальше сорвётся.
— Ида, извини, я не хотел обидеть, ни тебя, ни детей. — выдавил из себя очередные паршивые извинения Влад. — Я просто… устал…
Иде было нечего на них ответить, она молчала, пытаясь остановить слезы, текущие из глаз. Через десять минут ей это удалось, Дима выбрал лакомства для братика и сестрички и они поехали домой. Влад не сказал больше ни слова по дороге, только вопрос Иды нарушил тишину салона автомобиля.
— Дима, Котик правда говорит?
— Да. Я случайно услышал, у тебя голова болела и ты спала вечером, он к тебе подошёл и одеяло поправил. И знаешь что сказал?