Неверное пророчество
Шрифт:
Как только они приблизились к городку, из кустов вышли двое бородатых мужиков, они ничем не отличались от подъезжавших разбойников. Единственное отличие было в оружие - если у всадников были разнокалиберные мечи, то у эти держали в руках луки.
– Прости, Алмаз, думали враг какой, - склонили они головы.
– Но сама знаешь, береженного...
– Молодцы!
– прервала она их.
– Все правильно делаете. Хоть и спрятаны мы надежно, но все бывает. Осторожность никогда не помешает. Веда, конечно, всегда на страже, но и мы должны об этом не забывать.
– Спасибо, Алмаз! Сейчас праздник будет!
Разбойники, обрадованные похвалой атаманши,
– Алмаз вернулась! Выходите! Алмаз освободили!
В центре стоял большой круглый дом с высокими шпилями, больше похожий на маленький дворец. Перед ним лежала, расчищенная от кустов и травы площадь, мощенная цветной мозаичной плиткой. В центре площади красовался не работающий фонтан. Он был также тщательно вычищен и наполнен дождями до краев. Только стайка пожелтевших листьев гоняла вслед за вечерним ветерком по всей круглой чаше бассейна. Посреди чаши стояла фигура женщины с кувшином на плече. Наверное, когда-то из него лилась вода.
Соболь взглянул на неё и обомлел, ощущение было точно такое же, что и при взгляде на голову-мост, но гораздо сильнее. В неверном свете горящих на крыльце факелов, фигура была живой. Радану даже показалось, что она взглянула на него и усмехнулась. 'Или магия, или я совсем устал', - подумал он. Но тут его отвлекли, и он вернулся на землю.
На площадь посыпались люди. 'Да у них тут настоящая деревня', - подумал Соболь. Среди разбойников всех мастей, появились женщины, между взрослых шныряли дети. Детей, правда, было немного, но присутствие их придало лагерю разбойников совсем мирный вид. Весь народ собрался у фонтана. 'Ничего себе, приличная банда!' Мужчин было десятка четыре, но кроме этого, Радан заметил, что среди толпы есть и женщины с оружием. Их было немного, человек шесть, и они держались особняком от остальных женщин. Все они были в одинаковой форме - черный доспех из толстой кожи, прикрывавший грудь и спину, короткая кожаная юбка и кавалерийские сапоги. Руки и плечи прикрывала защита на ремнях, из той же толстой буйволовой кожи. Из оружия только лук и длинный кинжал на поясе.
Своим армейским единообразием они сразу выделялись из разномастной толпы разбойников.
Одна из таких сразу направилась к Алмаз. Не обращая внимания на восторженные приветствия толпы, она подхватила за поводья лошадь предводительницы и строго предупредила:
– Сначала отчитайся перед Ведой.
– Алмаз сама знает, что делать, - ответил вместо той Гром.
– А ты, Баретта, знай свое место.
Молодая женщина с ненавистью взглянула на Грома, её рука метнулась за плечо и начала выдергивать стрелу из колчана за спиной, но Алмаз прикрикнула на неё:
– Баретта, остановись!
Женщина склонила голову в знак послушания и отошла от лошади. Возвращаясь на свое место, она опять предупредила:
– Веда ждет.
– Амазонки совсем распоясались, - не выдержал Гром.
– Зачем ты их здесь держишь?
– Гром! Я тебе тысячу раз говорила, не лезь в мои дела.
– Я не лезу...
– пробурчал он вполголоса.
– Просто у людей праздник, а эти...
Соболь заметил, что, когда Баретта потянулась за стрелой, остальные её товарки сделали тоже самое. Он сам был неплохим лучником, его с детства учила этому мать и сразу понял, что эти девушки обращаются с луком, намного лучше, чем он. Он едва заметил, как у них мелькнули руки и на тетиве уже лежали стрелы. 'Значит, Баретта хотела только напугать, - понял он.
– Иначе, Гром и слова не успел бы сказать, а стрела уже торчала бы в горле. Интересная
Толпа расступилась, по живому коридору шла старуха. Откуда она появилась, Радан не заметил, отвлекся на амазонок. 'Похоже, это и есть Веда, перед которой Алмаз должна отчитываться', - подумал он, разглядывая живописную гостью. Она была очень старой - клюка в руке была совсем не декорацией, старуха опиралась на неё и медленными шажками приближалась к всадникам. Алмаз сразу спрыгнула с лошади и, бросив поводья стоявшим рядом людям, поспешно направилась навстречу. Вслед за атаманшей спешился весь отряд.
– Вернулась? Голова-то еще на плечах? Или отрубили в городе?
Голос был таким, каким и должен быть у такой старухи - дребезжащим и тихим.
– Здравствуй, Веда. Спасибо, что не бросила меня. Гром сказал, что это ты нашла, где меня держат.
Старуха не ответила, она остановилась и закрутила головой, словно принюхиваясь. Все замолчали и удивленно глядели на неё, по их поведению Радан понял, что происходит что-то необычное. Веда подняла голову и её глаза нашли глаза Радана - тот вздрогнул, черные и живые они совсем не напоминали глаза старухи. Она лишь мгновение смотрела так на него, потом опять её голова склонилась и взгляд уперся куда-то в землю.
– Алмаз, зайди ко мне, - проскрипела она.
– И приведи с собой этого юношу. Я буду ждать в малом зале. А вы, люди, празднуйте - вернулась наша благодетельница.
Старуха повернулась и пошла к дому. 'Кто она такая?
– совсем не старый, пронзительный взгляд Веды, озадачил его.
– И, главное, зачем я ей, она, что знала про меня?'
После ухода старухи, все снова занялись своими делами - бандиты отдали лошадей и их повели на конюшню, сами они смешались с толпой и уже через пару минут Радан остался один. У него тоже забрали Сойку и он стоял не зная, что делать дальше. Но это продолжалось не долго - из толпы вынырнул парнишка, дернул его за рукав и спросил:
– Это ты Радан?
– Да.
– Пошли со мной. Тебя ждут.
Вслед за парнишкой он поднялся по широкой лестнице, как и все вокруг, выложенной из белого камня. Они прошли пару небольших залов и вошли в третий, спутник показал Радану на каменную скамью вдоль стены.
– Жди здесь.
Парнишка исчез. Соболь хотел есть, пить и спать, ночь и день, проведенные в седле, давали о себе знать. Он только присел и огляделся - напротив места где он сидел, на возвышении у другой стены стоял высокий резной стул, из того же вездесущего камня. Несмотря на лепнину на потолке и множество барельефов по стенам изображавших зверей и птиц, зал выглядел пусто и безжизненно. У Радана было такое ощущение, что дом осиротел - люди не были здесь настоящими хозяевами. Не было сомнения, что и дом-дворец и голова-мост, и тот рукотворный овраг - все это творения одного времени, и одних и тех же рук. Не прошло и пяти минут как с другой стороны зала, растворились широкие двойные двери и в помещение вошли двое - Алмаз и Веда.
Старуха шла впереди, за ней стараясь приноровиться к её медленному шагу, брела атаманша. Веда прошла к каменному трону и за несколько приемов уселась в него, Алмаз встала рядом.
– Подойди ближе, мальчик.
Радан, не терпел, когда его так называли, но из уст этой древней старухи, это обращение прозвучало совсем не обидно. Он встал со скамьи еще когда пара только вошла в зал, и сразу направился к трону. Возле ступеней возвышения он остановился и стал молча ждать что дальше.
– Алмаз, возьми у него свиток и принеси мне.